Несчетный счет минувших дней
неужто не оплачен?
…Мы были во сто крат бедней
и во сто крат богаче.
Мы были молоды, горды,
взыскательны и строги.
И не было такой беды,
чтоб нас свернуть с дороги.
И не было такой войны,
чтоб мы не победили.
И нет теперь такой вины,
чтоб нам не предъявили.
Уж раз мы выжили. Ну, что ж!
Судите, виноваты!
Все наше: истина и ложь,
победы и утраты,
и стыд, и горечь, и почет,
и мрак, и свет из мрака.
…Вся жизнь моя — мой вечный счет,
с лихвой, без скидок и без льгот,
на круг,— назад и наперед,—
оплачен и оплакан.
Маргарита Алигер.

ТРУДНЕЙ - ЗАКАНЧИВАТЬ.
Как глуп я был и счастлив в те года,
Когда стремглав гонялся за удачею.
Мечтал о многолюдных городах...
Сказали — не поверил бы тогда,
Что полюблю родительскую дачу я.
Люблю за то, что люди — далеко,
Мой дачный скит — убежище поэтово.
В печи — тетрадь очередных стихов...
Я сам сейчас приговорил их к этому.
С годами всё теснее жить с людьми,
От тесноты растёт сопротивление
И злость. А потому — милее мир
Увиденный из самоудаления.
Ведь это — воля! Здесь я ей учусь.
Учусь любить любовью безответною,
Всем сердцем, до последней капли чувств
Далёкий, шумный, людный мир, где нет меня.
Вода. Трава. Деревья. Небеса...
Как жалко, что и это всё закончится.
Мне сладко здесь и думать, и писать,
Хотя уже печататься — не хочется.
Хотя уже не жалко бросить в печь
Стократно пережёванные истины...
Я жгу глагол, который мог бы жечь,
Затем, чтобы себя не переписывать.
Горит тетрадь... И пляшет ад в глазах,
Затем, чтоб понял я испитым разумом:
Когда даётся время — досказать,
Не повторяй того, что прежде сказано.
Что есть стихи? Стихия иль судьба?
Что есть судьба?.. Хожу вокруг да около.
В раздумьях огород перекопал:
Поди найди хоть пядь земли невскопанной.
Эх, сжечь бы всё что было — как тетрадь,
Былое всё перелопатить — начисто...
Как трудно было начинать писать,
А оказалось, что трудней — заканчивать.
Н.Колычев.

Девятый класс, химичка – дура,
Мы все балдеем от Битлов,
И намекает мне фигура,
Что приближается любовь.

И я, поняв намек фигуры,
Коньки напильником точу
И в Парк культуры, в Парк культуры
На крыльях радости лечу.

Каток блестит, огнями залит,
Коньками чиркаю по льду,
А рядом одноклассник Алик
Снежинки ловит на лету.

И я, от счастья замирая,
Уже предчувствую роман.
В аллеях музыка играет,
Плывет сиреневый туман,

Рыдает громко репродуктор
Над голубою гладью льда
О том, как не спешит кондуктор,
Горит полночная звезда.

До счастья метр, еще немножко,
Ему навстречу я скольжу,
Но Алик ставит мне подножку,
И я у ног его лежу.

Как он был рад, что я упала,
Скривил лицо, меня дразня —
Ну, фигуристка ж ты, Рубала! —
И укатился от меня.

Прошло сто лет. На пляже жарком
Я проводила отпуск свой.
И про туман Владимир Маркин
Пел над моею головой.

Под песню вспоминая детство,
Я вдруг растрогалась до слез.
И тут в шезлонге по соседству:
– Рубала! – кто-то произнес. —

А ты совсем не изменилась! —
Был Алик рад от всей души. —
И если ты не загордилась,
Ты мне книжонку подпиши.

Мы оба были встрече рады,
Вошли в вечерний ресторан.
И пела девушка с эстрады
Там про сиреневый туман.

Мы были пьяными немножко,
Плыл ресторан в густом дыму.
Мы танцевали. И подножку
Я вдруг подставила ему.

Лежал он посредине зала
У ног моих, как я тогда.
– Ну, фигуристка ты, Рубала! —
Сказал и скрылся. Навсегда.

Не бывает напрасным прекрасное.
Не растут даже в чёрном году
Клён напрасный и верба напрасная
И напрасный цветок на пруду.
Невзирая на нечто ужасное,
Не текут даже в чёрной тени,
Волны, пенье, сиянье напрасное
И напрасные слёзы и дни.
Дело ясное, ясное, ясное
Здесь и больше нигде, никогда
Не бывает напрасным прекрасное,
Не с того ли так тянет сюда.
Сила тайная, магия властная,
Звёздный зов с берегов, облаков.
Не бывает напрасным прекрасное
Ныне, присно, во веки веков.
___________
Юнна Мориц

Не всем нам будет 85.
Не всем нам будет даже …
Ведь жизнь закончится и нас не спросит,
А мы и не успеем все понять:
Как часто обретаем не ценя,
Как глупо нам приходится терять,
Как многого сказать не успеваем,
Все ждем, когда наступит та другая,
Та самая, заветная пора.
Потом уходим в вечное вчера…
Слова бросаем в сердце и ножи,
Не радуемся искренно, как дети;
Живем как будто впереди столетья,
Забыв о том, что скоротечна жизнь.
И не умеем счастьем дорожить,
И замечать секунды волшебства,
И возвращаться, и просить прощенья…
Но ведь прекрасно каждое мгновенье!
Так постарайтесь же не забывать:
Не всем нам будет 85.

: Софья Новопавловская

Живу, как хочу,
светло и легко.
Живу, как лечу,-
высоко-высоко.

Пусть небу
смешно,
но отныне
ни дня
не будет оно
краснеть за меня...

Что может быть лучше -
собрать облака
и выкрутить тучу
над жаром
песка!

Свежо и громадно
поспорить с зарей!
Ворочать громами
над черной землей.

Раскидистым молниям
душу
открыть,
над миром,
над морем
раздольно
парить!

Я зла не имею.
Я сердцу не лгу.
Живу, как умею.
Живу, как могу.
Живу, как лечу.
Умру,
как споткнусь.
Земле прокричу:
"Я ливнем
вернусь!"

А если изучить состав
Быстротекущего мгновенья,
То это ветра дуновенье,
Горчащий запах свежих трав,
Шуршанье крыльев, птичий свист,
Туман рассветный, грай вороний
И луч, запутавшийся в кроне
Сквозной и легкий, как батист...

Лариса Миллер

Я хотел бы молчать но, кажется, не могу;
Я ребёнок, искавший крошки зимой в снегу,
Я солдат, что за ночь побоища стал седым,
Партизан, на последнем вздохе сглотнувший дым,

Я блокадник, застывший замертво у станка,
Я девчонка, сестру схватившая за рукав,
Я еврей, пробуривший дырочку из земли,
Чтобы... вдруг не найдут...( заметили и нашли),

Я подопытный кролик вермахтских лагерей -
Чей-то сын, что для них не стоил и двух рублей,
Я та мать, что в одно мгновенье сошла с ума,
Я гора похоронок, скорби людской тюрьма,

Я Хелмно, Тремлинка, Белжец и Собибор,
Я от мук и крови выгоревший простор,
Нерождённый ребёнок, отнятая судьба,
Я в яру распятом щуплых людей гурьба,

Я над грудой тел склонённая медсестра,
Я истошный крик земных и душевных ран;
Огнемётом и потом выбитая стезя,
Я огромное что-то, что предавать нельзя.

Ольга Ершова.

Не болеть бы душе…
Только как без того проживешь,
Не терять бы здоровье,
Но с годами оно убывает.
Но зато больше чувств,
И легко образуется дрожь,
И от нежности чуткой
Всё чаще внутри пробивает.
И всё тоньше броня,
Защищавшая нас от всего,
Что казалось излишним,
И смешны все былые обиды.
И совсем от другого
Уже по ночам сердце рвет,
У бескрайнего край
Понемногу становится виден.
Это грустно… Но грусть
Не остудит желание – жить,
Поднимаются цены
На то, чего мало осталось.
Мы так много уже
понимаем
Про слово «любить»,
Что легко отличаем,
Где истинность, где только шалость.
И всё главное в судьбы
Записано нами давно,
Лишь бы день без тревог,
Без отчаянья тяжкого длился.
Да почаще бы солнце
Глядело, не жмурясь, в окно,
И росток на земле,
Тот, что мы посадили – прижился…

Анна Опарина