Вкусный юмор...или не вкусный, смотря у кого какой вкус
(Хозяюшке на заметку)

Грузинская кухня очень проста. Одна половина блюд делается из кинзы, а во вторую половину кинза просто добавляется.

***

— Дорогой, как тебе ужин?

— Отличный кисель.

— Это не кисель, а холодец.

— Да?! Тогда приготовь побыстрее кисель, я жутко заинтригован.

***

Если запить шпроты молоком, то клубнику уже можно не мыть.

***
Важная информация к размышлению: макароны с котлетами — это просто другое агрегатное состояние пельменей.

***

Лимон со вкусом помидора, помидор со вкусом сыра, сыр с кислинкой лимона…

— Молекулярная кулинария? — спросите вы.

— Лень нож мыть, — отвечу я.

***

Мой мужчина самый лучший и должен хорошо питаться. Поэтому я не готовлю.

***

Бывает, чуть-чуть передержишь — и всё, доширак уже не альденте.

***

Готовим полуфабрикаты:

1. Высыпаем всё на сковородку, выкидываем пакет.

2. Думаем.

3. Лезем в мусорку за пакетом, чтобы прочитать инструкцию.

***
Каждый год я собираюсь испечь штоллен. И каждый год останавливаюсь на пункте "залейте сухофрукты ромом".

***

У одной домохозяйки тесто так хорошо поднялось, что открыло два ресторана и салон красоты.

***

— Что ты хочешь на ужин: пикантную говядину, аппетитную сёмгу или сочную курицу?

— Аппетитную сёмгу!

— Я вообще-то у кота спрашивала.

***

Кухни народов мира.

Грузинская: приготовьте что-нибудь, засыпьте кинзой, залейте кинзмараули, добавьте сулугуни.

Французская: как-нибудь поджарьте мясо, залейте его соусом, с которым вы напарились 3,5 часа, украсьте шалотом.

Итальянская: соберите все остатки еды из холодильника, разогрейте, посыпьте моцареллой. Подавать на блине или с макаронами.

Китайская: соберите умерших мух и тараканов, нарвите травы во дворе, обжарьте на быстром огне с горой специй и литром соевого соуса.

Японская: поймайте что-нибудь живое в море, немедленно разделайте на куски, подайте к столу трепещущим и с васаби.

Ливанская: намазать кунжутным маслом, залить лимонным соком. Подать к столу через 20 минут, чтобы не все поняли, что там было в начале.

Индийская: смешайте карри с перцем, перцем и перцем. Посыпьте ещё перца. Добавьте к карри. Украсьте горошком.

Греческая: подайте к столу дешёвые продукты, просто нарубленные кусками и даже не смешанные. Гордо повторяйте: "Натур продукт!"

***
Открыта тайна приготовления супа с фрикадельками: итак, для начала берём пельмени и тщательно очищаем их от кожуры...

***

***
Если корову накормить какао и к доильному аппарату подключить самогонный, то корова будет давать "Бейлиз".

***

Когда девушка лайкает рецепт блюда — это вовсе не значит, что она будет его готовить. Это значит, что она бы сейчас съела его с удовольствием.

***
Борщ — это глинтвейн из овощей.

***

— Я поклонник здорового питания.

— Да ты же жрёшь всё подряд!

— Разве это не здорово?

***

Я как-то пытался выращивать себе еду, но не нашел семян шашлыка.

Как выглядит среднестатистический комментарий под рецептом на кулинарном форуме: готовила все по рецепту, только вместо курицы взяла рыбу, вместо грибов — положила бананы, а вместо пармезана — брынзу. Решила не тушить, а отварить (ведь это полезнее). Соль не стала брать (вредно), но добавила по своему вкусу корицу, ванильный сахар, сельдерей, базилик и зелёный лук. Получилась полная хрень — вообще не съедобно, даже кошка есть не стала. Говно ваш рецепт, автору бан и жирный минус.

***

— Дорогой, что тебе приготовить на завтрак? Есть йогурт, обезжиренный творожок, мюсли с молоком.

— Давай йогурт, творог, мюсли. И что-нибудь поесть.

***
Курица из супермаркета — двоюродная сестра птицы Феникс. После истечения срока годности она возрождается и ложится обратно на прилавок с новой датой рождения.

***

Есть, к сожалению, гораздо интереснее, чем худеть.

***

Ко Дню работника сельского хозяйства генномодифицированные продукты подготовили большой праздничный концерт.

https://zen.yandex.ru/media/id/5cc9b3d0 … 2ab512b434

Обед на царской коронации
20 — 23 мая 1883 года

Вот меню, с которым вступал на престол самодержец всея Руси Александр Третий.

1. Суп перловый. Пирожки печеные.
2. Стерляди с огурцами солеными.
3. Холодец из раков.
4. Заливное из ершей.
5. Перепела с тертым горохом. Говядина разварная.
6. Рябчики со сметаной.
7. Салат к жаркому — огурцы соленые, грибы соленые, клюква и брусника моченая. Моченые яблоки.
8. Сладкое: стручковый горох (да-да!). Стручки цареградские. Бабашки с маком, пряники вяземские и городецкие.
9. Чай.

А вот вина подавались всякие — французские, испанские, итальянские, немецкие, венгерские (токайское).

Начинать царский обед перловкой, это может показаться чересчур рискованным даже ярому националисту-монархисту. Не переборщили ли устроители? Нет. Они, во главе с министром Императорского Двора графом И.И. Воронцовым-Дашковым, были профессиональными подхалимами, и они знали, что перловка, или как прежде ее называли — ячневая (ячменная) крупа, считалась «любимой романовской», начиная с Петра I. Ее и переназвали в начале XIX века, при Александре I, в «перловую», что означает «жемчужная», чтобы облагородить «царскую любимицу». Ну а для того чтобы поддержать легенду, мог, наконец, и царь, хоть раз в свое царствование, отведать перловки? Ничего ему не сделалось. Не отравился.

Так что придворные кулинары графа Иллариона Ивановича были прекрасными политиками и знатоками «русской народной души». Пока русский народ свято верил в перловку, всем им было привольно и сытно у царского стола.

Кто мешал им вместо перловки и гороховых стручков, стоявших на столе как привлекающая бутафория, есть себе стерлядей, перепелов и жевать рябчиков, запивая их прекрасными бордосскими и бургундскими винами?

Вильям Похлебкин

Отредактировано Скорпиошка (24-12-2022 20:33:41)

Михаил Афанасьевич Булгаков

Из «Мастера и Маргариты»:

«Степа, тараща глаза, увидел, что на маленьком столике сервирован поднос, на коем имеется нарезанный белый хлеб, паюсная икра в вазочке, белые маринованные грибы на тарелочке, что-то в кастрюльке и, наконец, водка в объемистом ювелиршином графинчике. Особенно поразило Степу то, что графин запотел от холода. Впрочем, это было понятно – он помещался в полоскательнице, набитой льдом. Накрыто, словом, было чисто, умело».

***
«Эх-хо-хо... Да, было, было!.. Помнят московские старожилы знаменитого Грибоедова! Что отварные порционные судачки! Дешевка это, милый Амвросий! А стерлядь, стерлядь в серебристой кастрюльке, стерлядь кусками, переложенными раковыми шейками и свежей икрой? А яйца-кокотт с шампиньоновым пюре в чашечках? А филейчики из дроздов вам не нравились? С трюфелями? Перепела по-генуэзски? Десять с полтиной! Да джаз, да вежливая услуга! А в июле, когда вся семья на даче, а вас неотложные литературные дела держат в городе, -- на веранде, в тени вьющегося винограда, в золотом пятне на чистейшей скатерти тарелочка супа-прентаньер? Помните, Амвросий? Ну что же спрашивать! По губам вашим вижу, что помните. Что ваши сижки, судачки! А дупеля, гаршнепы, бекасы, вальдшнепы по сезону, перепела, кулики? Шипящий в горле нарзан?

Из «Собачьего сердца»:

«На разрисованных райскими цветами тарелках с черной широкой каймой лежала тонкими ломтиками нарезанная семга, маринованные угри. На тяжелой доске кусок сыра со слезой, и в серебряной кадушке, обложенной снегом, – икра. Меж тарелками несколько тоненьких рюмочек и три хрустальных графинчика с разноцветными водками. Все эти предметы помещались на маленьком мраморном столике, уютно присоединившемся к громадному резного дуба буфету, изрыгающему пучки стеклянного и серебряного света».

Клара Петерс, «Натюрморт с сырами, артишоком и вишнями»

Антон Павлович Чехов
Из рассказа «Сирена»:

« – Ах, виноват-с, Петр Николаич! Я буду тихо, – сказал секретарь и продолжал полушепотом: – Ну-с, а закусить, душа моя Григорий Саввич, тоже нужно умеючи. Надо знать, чем закусывать. Самая лучшая закуска, ежели желаете знать, селедка. Съели вы ее кусочек с лучком и с горчичным соусом, сейчас же, благодетель мой, пока еще чувствуете в животе искры, кушайте икру саму по себе или, ежели желаете, с лимончиком, потом простой редьки с солью, потом опять селедки, но всего лучше, благодетель, рыжики соленые, ежели их изрезать мелко, как икру, и, понимаете ли, с луком, с прованским маслом... объедение! Но налимья печенка – это трагедия!»

***

« – Два куска съел, а третий к щам приберег, – продолжал секретарь вдохновенно. – Как только кончили с кулебякой, так сейчас же, чтоб аппетита не перебить, велите щи подавать... Щи должны быть горячие, огневые. Но лучше всего, благодетель мой, борщок из свеклы на хохлацкий манер, с ветчинкой и с сосисками. К нему подаются сметана и свежая петрушечка с укропцем. Великолепно также рассольник из потрохов и молоденьких почек, а ежели любите суп, то из супов наилучший, который засыпается кореньями и зеленями: морковкой, спаржей, цветной капустой и всякой тому подобной юриспруденции».

Из юморески «О бренности»:

«Надворный советник Семен Петрович Подтыкин сел за стол, покрыл свою грудь салфеткой и, сгорая нетерпением, стал ожидать того момента, когда начнут подавать блины… Но вот, наконец, показалась кухарка с блинами… Семен Петрович, рискуя ожечь пальцы, схватил два верхних, самых горячих блина и аппетитно шлепнул их на свою тарелку. Блины были поджаристые, пористые, пухлые, как плечо купеческой дочки… Подтыкин приятно улыбнулся, икнул от восторга и облил их горячим маслом. Засим, как бы разжигая свой аппетит и наслаждаясь предвкушением, он медленно, с расстановкой обмазал их икрой. Места, на которые не попала икра, он облил сметаной… Оставалось теперь только есть, не правда ли? Но нет!.. Подтыкин взглянул на дела рук своих и не удовлетворился… Подумав немного, он положил на блины самый жирный кусок семги, кильку и сардинку, потом уж, млея и задыхаясь, свернул оба блина в трубку, с чувством выпил рюмку водки, крякнул, раскрыл рот…».

Зинаида Серебрякова, «Селедка и лимон»

Александр Дюма, из романа «Граф Монте-Кристо»

«Восхищение Франца все росло: ужин был сервирован с изысканной роскошью. Убедившись в этом важном обстоятельстве, он начал осматриваться. Столовая была не менее великолепна, чем гостиная, которую он только что покинул; она была вся из мрамора, с ценнейшими античными барельефами; в обоих концах продолговатой залы стояли прекрасные статуи с корзинами на головах. В корзинах пирамидами лежали самые редкостные плоды: сицилийские ананасы, малагские гранаты, балеарские апельсины, французские персики и тунисские финики. Ужин состоял из жареного фазана, окруженного корсиканскими дроздами, заливного кабаньего окорока, жареного козленка под соусом тартар, великолепного тюрбо и гигантского лангуста. Между большими блюдами стояли тарелки с закусками. Блюда были серебряные, тарелки из японского фарфора. Франц протирал глаза – ему казалось, что все это сон».

Эмиль Золя, из романа «Чрево Парижа»:

«На первом плане, у самого стекла витрины, выстроились в ряд горшочки с ломтиками жареной свинины, вперемежку с баночками горчицы. Над ними расположились окорока с вынутой костью, добродушные, круглорожие, желтые от сухарной корочки, с зеленым помпоном на верхушке. Затем следовали изысканные блюда: страсбургские языки, варенные в собственной коже, багровые и лоснящиеся, кроваво-красные, рядом с бледными сосисками и свиными ножками; потом – черные кровяные колбасы, смирнехонько свернувшиеся кольцами, – точь-в-точь как ужи; нафаршированные потрохами и сложенные попарно колбасы, так и пышущие здоровьем; копченые колбасы в фольге, смахивающие на спины певчих в парчовых стихарях; паштеты, еще совсем горячие, с крохотными флажками этикеток; толстые окорока, большие куски телятины и свинины в желе, прозрачном, как растопленный сахар. И еще там стояли широкие глиняные миски, где в озерах застывшего жира покоились куски мяса и фарша.

Между тарелками, между блюдами, на подстилке из голубых бумажных стружек, были разбросаны стеклянные банки с острыми соусами, с крепкими бульонами, с консервированными трюфелями, миски с гусиной печенкой, жестянки с тунцом и сардинами, отливающие муаром».

Мелендес, «Натюрморт с колбасой и ветчиной»

Николай Васильевич Гоголь
Из «Старосветских помещиков»:

«Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых? – Пожалуй, хоть и рыжиков или пирожков, – отвечал Афанасий Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и рыжиками. За час до обеда Афанасий Иванович закушивал снова, выпивал старинную серебряную чарку водки, заедал грибками, разными сушеными рыбками и прочим. Обедать садились в двенадцать часов. Кроме блюд и соусников, на столе стояло множество горшочков с замазанными крышками, чтобы не могло выдохнуться какое-нибудь аппетитное изделие старинной вкусной кухни».

Из «Мертвых душ»:

« – Да кулебяку сделай на четыре угла. В один угол положи ты мне осетра да вязигу, в другой запусти гречневой кашицы, да грибочков с лучком, да молок сладких, да мозгов, да еще чего знаешь там эдакого… Да чтобы с одного боку она, понимаешь – зарумянилась бы, а с другого пусти ее полегче. Да исподку-то, исподку-то пропеки ее так, чтобы рассыпалась, чтобы ее всю проняло, знаешь, соком, чтобы и не услышал во рту – как снег бы растаяла… Да сделай ты мне свиной сычуг. Положи в середку кусочек льду, чтобы он взбухнул хорошенько. Да чтобы к осетру обкладка, гарнир-то, гарнир-то чтобы был побогаче! Обложи его раками, да поджаренной маленькой рыбкой, да проложи фаршецом из снеточков, да подвась мелкой сечки, хренку, да груздочков, да репушки, да морковки, да бобков, да нет ли там еще какого коренья?..»

Густав Кайботт, «Натюрморт с устрицами»

Александр Сергеевич Пушкин
Из «Евгения Онегина»:

«Вошел и пробка в потолок,
Вина кометы брызнул ток;
Пред ним roast-beef окровавленный,
И трюфели, роскошь юных лет,
Французской кухни лучший цвет.
И Страсбурга пирог нетленный.
Меж сыром лимбургским живым
И ананасом золотым…».

В отрывках из путешествия Онегина:
«Что устрицы? Пришли! О радость!
Летит обжорливая младость
Глотать из раковин морских
Затворниц жирных и живых,
Слегка обрызгнутых лимоном.
Шум, споры – легкое вино
Из погребов принесено
На стол услужливым Отоном;
Часы летят, а грозный счет
Меж тем невидимо растет».

Клара Петерс, «Накрытый стол»

Михаил Александрович Шолохов, из романа «Поднятая целина»:

«…То снилось ему, будто ест он вареную баранью требушку, то сворачивает рубкой и, обмакнув в каймак, отправляет в рот огромный ноздреватый блин, то – спеша и обжигаясь, без устали хлебает он наваристую лапшу с гусиными потрохами…»

***

«Вареники со сметаной – тоже святая еда, лучше любого причастия, особливо когда их, милушек моих, положат тебе в тарелку побольше, да ишо раз побольше, этак горкой, да опосля нежно потрясут эту тарелку, чтобы сметана до дна прошла, чтобы каждый вареник в ней с ног до головы обвалялся. А ишо милее, когда тебе не в тарелку будут эти варенички класть, а в какую-нибудь глубокую посудину, чтобы было где ложке разгуляться».

Иван Сергеевич Шмелев, из романа «Лето господне»

«В передней стоят миски с желтыми солеными огурцами, с воткнутыми в них зонтичками укропа, и с рубленой капустой, кислой, густо посыпанной анисом, – такая прелесть. Я хватаю щепотками, – как хрустит! И даю себе слово не скоромиться во весь пост. Зачем скоромное, которое губит душу, если и без того все вкусно? Будут варить компот, делать картофельные котлеты с черносливом и шепталой, горох, маковый хлеб с красивыми завитушками из сахарного мака, розовые баранки, «кресты» на Крестопоклонной... мороженая клюква с сахаром, заливные орехи, засахаренный миндаль, горох моченый, бублики и сайки, изюм кувшинный, пастила рябиновая, постный сахар – лимонный, малиновый, с апельсинчиками внутри, халва... А жареная гречневая каша с луком, запить кваском! А постные пирожки с груздями, а гречневые блины с луком по субботам... а кутья с мармеладом в первую субботу, какое-то «коливо»! А миндальное молоко с белым киселем, а киселек клюквенный с ванилью, а великая кулебяка на Благовещение, с вязигой, с осетринкой! А калья, необыкновенная калья, с кусочками голубой икры, с маринованными огурчиками... а моченые яблоки по воскресеньям, а талая, сладкая-сладкая «рязань»... а «грешники», с конопляным маслом, с хрустящей корочкой, с теплою пустотой внутри!..»

Хосе Агустин Арриета

Чарльз Диккенс, из повести «Рождественская песнь в прозе»

«Появление гуся произвело невообразимую суматоху. Можно было подумать, что эта домашняя птица такой феномен, по сравнению с которым черный лебедь самое заурядное явление. А впрочем, в этом бедном жилище гусь и впрямь был диковинкой. Миссис Крэтчит подогрела подливку (приготовленную заранее в маленькой кастрюльке), пока она не зашипела. Юный Питер с нечеловеческой энергией принялся разминать картофель. Мисс Белинда добавила сахару в яблочный соус. Марта обтерла горячие тарелки. Боб усадил Малютку Тима в уголку, рядом с собой, а Крэтчиты младшие расставили для всех стулья, не забыв при этом и себя, и застыли у стола на сторожевых постах, закупорив себе ложками рты, дабы не попросить кусочек гуся, прежде чем до них дойдет черед.

Но вот стол накрыт. Прочли молитву. Наступает томительная пауза. Все затаили дыхание, а миссис Крэтчит, окинув испытующим взглядом лезвие ножа для жаркого, приготовилась вонзить его в грудь птицы. Когда же нож вонзился, и брызнул сок, и долгожданный фарш открылся взору, единодушный вздох восторга пронесся над столом, и даже Малютка Тим, подстрекаемый младшими Крэтчитами, постучал по столу рукояткой ножа и слабо пискнул: «Ура!»

***

«И вот появляется миссис Крэтчит – раскрасневшаяся, запыхавшаяся, но с горделивой улыбкой на лице и с пудингом на блюде, – таким необычайно твердым и крепким, что он более всего похож на рябое пушечное ядро. Пудинг охвачен со всех сторон пламенем от горящего рома и украшен рождественской веткой остролиста, воткнутой в самую его верхушку».
https://mir24.tv/news/16559381/ikonu-ru … stavraciyu