Боже мой, как красиво написано... Насколько учтив мужчина.

Из интервью Любови Полищук газете "Аргументы и факты", № 11, 2004 г. ✨
— Вы не считаете себя красивой?
— И никогда не считала. Могу быть привлекательной. Эффектной. Свечусь от того, что я на сцене. Вот на сцене люблю себя и не стесняюсь об этом говорить.
— А в жизни?
— В жизни комплексую. Почти не хожу на тусовки. Не даю интервью. Мне все время скучно в компании. Не понимаю, зачем люди об этом говорят, зачем тратят на это время? Лучше лягу на диванчик, суну кошку под мышку и книжку почитаю — вот это удовольствие. С подружками люблю общаться. А все эти компании… Может, мне так неуютно, потому что все ждут: вот сейчас актриса будет выдавать. С каких щей? Я такая, какая есть. Столько выдаю на сцене, что иногда и для близких почти ничего не остается. Есть актеры, которые подключают какую-то особую технику, выдают бутафорские  слезы за настоящие страдания. Я так не умею. Я душу свою отдаю, по кусочкам от нее отрываю, отрываю…

НУ КАК ТАК?
Как-то Юрий Никулин шёл с утра пораньше пешком на работу и стал свидетелем страшной трагедии - молодая женщина и её шестилетний сын были сбиты автомобилем на пешеходном переходе. Мать скончалась. Мальчик просто чудом не пострадал. Просто его руку вырвало из ладони матери при наезде.
Первое что сделал Юрий Владимирович это снял свой пиджак и накрыл им тело женщины, чтобы мальчишка не видел изувеченную, залитую кровью мать.
Очень быстро приехала милиция оцепившая место происшествия, "скорая помощь", зачем-то пожарные, собралась огромная толпа зевак. Все они охали, ахали и обсуждали произошедшее. Как-то так вышло, что без внимание остался только плачущий мальчишка сидевший на обочине дороги.
"Ну как так?" - подумал Никулин, вышел из толпы (милиция увидев известного актёра останавливать его не стала только честь отдала) и сел рядом с мальчиком. Утешил как мог, подарил свой красный галстук с изображением пчелы, а потом ещё и на такси домой к бабушке увёз.
В этот день у Никулина была назначена серьёзная встреча с японской делегацией. Юрий Владимирович естественно опоздал. Опоздал почти на полтора часа, да ещё и вошёл в кабинет без пиджака (костюм приобретался специально за границей для протокольных мероприятий), без галстука, в белой рубашке с закатанными до локтя рукавами.
Руководитель токийской делегации Ито Кобаяси и его коллеги посчитали внешний вид и опоздание Никулина оскорблением, нарушением протокола, на котором азиаты зациклены, и демонстративно покинули цирк.
Только спустя пять лет Кобаяси узнал истинную причину опоздания директора Цирка на Цветном Бульваре. Никулина пригласили в столицу Японии прислав за ним самолёт принадлежащий компании.
В офисе Юрия Владимировича встретило семьдесят восемь низко поклонившихся японцев без пиджаков, без галстуков и в белых рубахах рукава которых были закатаны до локтя.
Инет

"Никто"
(Яков Кедми)

Никто не штопает носки. И уж если совсем поглубже в историю - никто из тех, кому меньше шестидесяти, не знает, что такое перелицевать костюм или пальто.

Никто уже не чистит ковры первым снегом или соком от квашеной капусты.

Никто уже не протирает тройным одеколоном головку звукоснимателя в кассетном магнитофоне. Как и не склеивают лаком зажеванную плёнку в кассетах.

Никто уже не вырезает телепрограммы из субботней газеты и не подчёркивает в ней интересные передачи, на которые нужно успеть.

Никто уже не посылает сервелат в посылках.

Никто уже не хранит пустые пивные банки в серванте.

Никто уже не хвастает умением разжечь спичку, чиркнув об оконное стекло или об штанину.

Никто уже не считает, что лучшее средство от кашля - это банки или медовый компресс на ночь.

Никто уже не вешает ситечко на носик чайника.

Никто уже не заправляет одеяло в пододеяльник через дырку посередине.

Никто уже не стирает полиэтиленовые пакеты.

Никто уже каждый вечер не заводит часы и будильник.

Никто уже не разбрызгивает воду изо рта во время глажки брюк.

Никто уже давно не чистит зубы зубной щеткой с натуральной щетиной. Странно, а они были самыми дешёвыми.

Никто уже не подает покупные пельмени, в качестве главного блюда на праздничном столе.

Никто уже не наворачивает вату на спичку, чтобы почистить ушные раковины.

Никто уже не помнит чем отличается синяя стёрка от красной... А я помню! Синяя стирает карандаш, а красная - стирает чернила и проделывает дырки в бумаге.

Никто уже не считает, что банный день должен быть один раз в неделю…

Никто уже не коллекционирует полезные советы из отрывных календарей.

Никто уже не наклеивает переводилки на кафельную плитку.

Никто уже не ходит в фотоателье, чтобы сделать ежегодный семейный портрет.

Никто уже не украшает стены квартиры выжиганием или чеканкой собственного изготовления.

Никто уже не вяжет банты на гриф гитары

Никто и не вспомнит, что когда футболка торчит из под свитера - это называется "из под пятницы суббота" и вообще это просто неприлично!

Никто уже не оставляет масло в сковороде "на следующий раз".

Никто уже не боится, что сливной бачок в один прекрасный день всё-таки упадет на голову.

И никто уже давно не слышал свежих анекдотов про Штирлица и Василия Ивановича.

Грустно...

Мы будем первым поколением, что не оставит от себя следов.

Мы не оставим своих писем. От себя из юности, когда так остро и неразделённо, а позже понимаешь, что не с тем. Мы не оставим писем от себя постарше, для друзей, с которыми тоскуем по неважным прежде дням. Мы не оставим своих почерков, затертой, мятой, сложенной бумаги, конвертов с адресами, штемпелями, именами тех, кому и от кого.

Мы не оставим фотографий. Они все сгинут в электронной суете. Нам и сейчас уже не вынуть свой фотоальбом, нам и сейчас не надписать на обороте - нету оборотов. Мне негде написать, что это я, а это Женька, это Машка, это мы. Мы не оставим своих лиц.

Не будет мемуаров, дневников, записок, писем, фотографий разных лет. Не будет биографий, почерков, всего, что для кого-то остаётся нитью к нам, ушедшим навсегда. Мы будем первыми, кто растворится без следа.

Привет, эпоха гаджетов, компьютеров и соцсетей. Ты умудрилась нас стереть....

Когда-то в детстве бабушка сказала: " Знаешь,а счастье.. оно бывает разное.."

Я думал.. ну что за глупости.. счастье.. оно ведь счастье - это когда все идеально - хорошо. .. абсолютно всё.

И только теперь.. спустя годы.. я начинаю его понимать.. Счастье не абсолютно.. оно относительно..

Счастье.. это когда не болит...

Счастье..  когда здоровы дети...

Счастье..  когда есть кому рассказать свой сон..

Счастье.. когда есть о ком подумать в одиночестве..

Счастье.. когда есть кому подумать о тебе..

Счастье.. когда есть дом.. в который хочется возвращаться..

Счастье..  когда на душе покой..

Счастье.. когда твои дети выросли достойными людьми..

Счастье.. когда у тебя есть утро....

Счастье.. когда тебе звонят просто так..

Счастье.. это просто отсутствие несчастья...

Счастье.... его на самом деле так много.. а мы его все ждем и ждем.. не зная.. что оно-то бывает разное...

Счастья Тебе..

Купила блокнот куда записывать мысли. Мудрость  так и распирает черепную коробку
И все кажется, что сказанное и несказанное (написанное) пригодится ...
Так и лежит ни разу не открытым , без единой написанной строчки...
Ведь так и выбросят всё чохом...не открывая... не читая..

Отредактировано Скорпиошка (07-04-2022 20:13:23)

«Я была еврейкой. Но у меня не было документа о том, что я француженка. В 1921 г. никто не верил, что понадобится такой документ».
Симона Синьоре
⠀
Они были потрясающей парой, настоящей легендой. Певец и актер Ив Монтан, многогранный, громкий, обаятельный и Симона Синьоре, глубокая, интелигентная, вторая в истории француженка, завоевавшая премию «Оскар».
⠀
Симона, урожденная Симона Генриетта Шарлотта Каминкер родилась 25 марта 1921 года у француженки Жоржетты Синьоре и выходца из состоятельной семьи польско-австрийских евреев Андре Каминкера. Юность Симона провела в богемном артистическом Париже. С приходом немцев во французскую столицу еврейская фамилия Каминкер больше не гарантировала безопасности. Она взяла фамилию матери, но впоследствии говорила, что этот псевдоним был выбран ею в память о ее любимом киноактере Габриэле Синьоре. Свою первую крупную роль исполнила в фильме «Демоны зари» 1946 года, который снял её тогдашний муж режиссёр Ив Аллегре, в браке с которым у актрисы родилась дочь Катрин.
⠀
19 августа 1949 года произошла судьбоносная встреча Симоны Синьоре и молодого шансонье Ива Монтана. Это была любовь с первого взгляда. Ив взял её за руку и произнёс: «Какие у вас тонкие запястья!». Через 2 года Монтан и Синьоре поженились. Они стали одной из самых известных звездных пар мира, но, кроме того, супруги вели совместную общественную жизнь, поддерживая коммунистов Франции и посещая страны социалистического лагеря, в том числе Советский Союз. Особые чувства оба питали к Израилю.
⠀
Ряд источников утверждает, что Ив Монтан родился в семье итальянских евреев, но даже если это всего лишь желание найти еврейскую кровь в великом человеке, Монтан, действительно, воспринимал трагедию Холокоста как личную. Увидев однажды чудовищные кадры из концентрационных лагерей, он хранил в кошельке фото ребенка из Варшавского гетто.
⠀
В 1959 году Симона Синьоре и Ив Монтан впервые вместе посетили Израиль по приглашению премьер-министра Давида Бен-Гуриона и его жены. В Израиле Монтан и Синьоре посетили кибуцы, неформально общались, пели и танцевали с молодыми израильтянами, познакомились с солдатом американской армии, который одним из первых вошел в немецкий концлагерь Берген-Бельзен. В сердце Ив Монтана навсегда вошла Земля Израиля, населенная репатриантами со всех уголков планеты. «Для Монтана петь перед всеми этими людьми означало петь сразу в десяти городах Европы», — вспоминала Симона Синьоре. Впоследствии Синьоре не раз еще приезжала в Израиль, а также снялась в израильской экранизации романа Ромена Гари «Мадам Роза». Ив Монтан вернулся в Израиль в 1986 году по личному приглашению премьера Шимона Переса, чтобы принять участие в концерте в поддержку советских евреев-«отказников». Но в этот раз с ним уже не было его любимой Симоны…
⠀
Легенда европейского интеллектуального кино, обладательница американской премии «Оскара», французского «Сезара», британской премии BAFTA и итальянской кинонаграды «Давид ди Донателло», Симона Синьоре скончалась от рака поджелудочной железы 30 сентября 1985 года. Последние годы годы актрисы были омрачены обострением катаракты и пристрастием к алкоголю из-за отсутствия новых ролей. Ив Монтан ощущал себя виноватым в страданиях жены: Симона так и не смогла простить ему измену с Мерилин Монро, хотя на протяжении всей совместной жизни, даже во время ссор, не вспоминала ему эту историю. На частные вопросы она отвечала: «Я никогда не стану судить о том, что произошло с моей подругой и моим мужем, которые работали вместе, жили под одной крышей и, стало быть... делили одиночество».
⠀
Ив Монтан пережил супругу на шесть лет. Актер умер 9 ноября 1991 года от сердечного приступа прямо на съемочной площадке, заболев воспалением легких после купания в ледяной воде. За несколько лет до смерти Монтан прибыл в Израиль на 40-летие образования еврейского государства и выступил с одой, посвященной защитникам Масады. Это был последний визит великого артиста в Эрец-Исраэль.
⠀
Симона как-то сказала подруге: «Если бы ты знала, как я люблю его, этого парня... Жизнь без него — пустота». Согласно завещанию Монтана, его похоронили рядом с женой на кладбище Пер-Лашез. Их могила — символ вечной любви — стала культовым местом и ее часто посещают влюбленные пары.
⠀
Фото: Рinterest
⠀⠀
Присоединяйтесь к Фонд премии "Генезис"
Международная премия, отмечающая выдающиеся достижения представителей еврейского народа и их вклад в развитие человеческой цивилизации.

Про "русских варваров" историческое...

Однажды на улице Омулефофена я увидел казаков, силившихся поднять с колен молодую немку с грудным ребенком на руках. Казаки ее поднимали, она снова падала. Мне пришлось вмешаться.

— О чем она причитает? — спросил урядник. — Бьемся с ней, бьемся… ровно припадочная, а мы ни хрена не понимаем, чего этой дуре от нас надобно?

— Она просит, — объяснил я, переводя речь задуренной женщины, — чтобы вы не съели ее ребенка, согласная даже на то, чтобы самой быть съеденной вами.

— Да типун ей на язык! — стали материться казаки…

Все объяснилось очень просто. Пятьдесят тысяч русских, так и не успевших выбраться из Германии, уже были убиты, изнасилованы, ограблены, сидели в тюрьмах, разлученные с детьми и женами, — и вот, чтобы свалить грехи с больной головы на здоровую, Вильгельм II велел насытить Европу грязными слухами о нашествии азиатов, творящих в Пруссии неслыханные зверства. Берлинские газеты развопились на весь мир, будто в пределы непорочной Пруссии вторглись косоглазые орды дикарей, которым ничего не стоит вспороть животы почтенным бюргершам или разбить череп младенца прикладом…

Пропаганда страха перед русскими была поручена пасторам. На стенах домов, церквей или станций висели красочные олеографии, изображавшие чудовищ в красных жупанах и шароварах. Длинные лохмы волос сбегали вдоль спины до копчика, из раскрытых ртов торчали клыки, будто кинжалы, а глаза — как два красных блюдца. Под картинками было написано: «РУССКИЙ КАЗАК. Питается сырым мясом младенцев».

Но постепенно, по мере продвижения армии в глубь Пруссии, эти слухи примолкли, жители стали возвращаться в покинутые жилища. Нас они уже не боялись, но, увидев конные разъезды, пугливо прятались, говоря: «О, Kosaken, Kosaken…» Наши офицеры стыдили их, выслушивая в ответ всякие басни:

— Пасторы в своих проповедях предупреждали, что в темных лесах Сибири, где еще не ступала нога культурного человека, водится особая порода зверей — казаки, и ваш царь специально разводит их для истребления немцев…"

Брошенные селения понемногу оживали, возвращенцам велели открыть магазины и мастерские. Некоторые товары коммерсанты готовы были отдать офицерам даром, но никто и никогда не поддался этим искушениям, говоря:

— Нет, нет! Мы имеем приказ только покупать…

За один рубль шли три немецкие марки. Если же хозяин лавки не возвращался, ее запирали, а военный комендант накладывал на замки свою печать. При всеобщем житейском достатке пруссаков не было случая, чтобы они отказались от получения дармового обеда из нашей солдатской кухни. Постовский указал срывать всюду олеографии, изображающие «русских зверей», но я ему отсоветовал:

— Да пусть висят, вам-то что?

— Как что? Зачем эта гадость?

— Для контраста, — пояснил я…"

Из книги Валентина Пикуля "Честь имею" (стр 89)

«Мы как-то ставили «Бег», и на главную роль Хлудова репетировали Армен Джигарханян и мой Саша. Шли они ноздря в ноздрю, и перед премьерой предпочтение отдали Джигарханяну. Гончарову было тяжело сказать об этом Саше, который тогда уже был звездой, сыграв свою главную роль «Человек из Ламанчи», поэтому удар нанесли мне. Позвали в кабинет и сказали, кому отдали роль. Я в слезах прибежала домой, и Саша сразу всё понял. Для нас это было большое страдание — снятие с роли, тем более в спектакле Гончарова, которые были огромным событием не только в Москве. Я хотела отказаться и от своей роли, но муж запретил мне устраивать демарш. Позже были гастроли в Киеве, играть там первый спектакль дали Саше. Тогда мы испытали огромную радость, что все наши печали, переживания куда-то враз улетучились. А первым, кто вышел на сцену с огромным букетом алых гладиолусов, был Армен. Поэтому нет, в творчестве совсем было у нас не гладко. Гладко было одно: мы любили театр и хотели до безумия в нём играть».
Светлана Немоляева