ВЕРНОСТЬ

Человека похоронили ранней весной. Ещё мели снега и лютый ветер свистел холодные песни, но днём… Но днём уже бывало тепло.

Кот и собака шли за траурной процессией до кладбища. Где они потом и остались забытые всеми и никому больше ненужные.

Ничего-успокаивал кот пса. Он нас ведь любил, когда жив был. Он наша семья. Папа родной, между прочим. Заботился. Так вот теперь мы его не бросим. Будем тут жить возле него. Чтобы, значит, ничего не случилось. Это теперь наш дом.

Ты не волнуйся-сказал он собаке. Я сейчас всё устрою. Мне один кот, который к нам во двор забегал, рассказывал про это место. Так что, я быстро.

Пёс дрожал от холода, голода и страха. Но кот вернулся. Он нашел невдалеке от могилки их папы маленький пригорок, и там большую, глубокую, тёплую нору. Куда и отвёл пса.

Ну, что я тебе говорил-хвастался кот. А кормить тебя я тоже буду. Я по дороге разузнал, что тут неподалеку фабрика есть, где всякие мясные изделия выпускают. Ух, там столько вкусностей на мусорке. Никуда не уходи, я сейчас смотаюсь и ужин нам принесу. И убежал.

Пёс заплакал. Куда же я убегу? Некуда мне больше бежать. Да и незачем. Мой человек теперь тут лежит.

Но кот прибежал вскоре, поджимая лапки от холода. Зато в пасти он тащил здоровый пакет с мясными отходами. И налопавшись от пуза, кот и собака заснули прижавшись друг к другу. Им снился их тёплый дом и живой папа, который гладит их.

Днём они дежурили на могилке. Охраняли, значит. Чтобы чего не случилось и никто их папу не потревожил. А ночью уходили в свою нору на пригорке. Только в этот раз, когда кот побежал за мясными остатками случилось такое дело...

Пробежав от их норы метров двадцать, он оказался окруженный шестью котами на развилке между двумя аллеями.

Наше место. Ходят здесь, чужие. Вали отсюда. Сейчас мы тебе всю шерсть выдернем.

Коты медленно приближались В их глазах горел злобный огонь.

Ну, вот и всё-подумал кот. Кто же теперь будет этого собачьего недотёпу кормить? Как ему сообщить, что я не сбежал от него, а погиб? Жаль его, останется совсем один. И закрывая глаза он жалобно пискнул.

Месть летела на крыльях. Точнее, на четырёх крепких собачьих лапах. Они почти не касались холодных луж. Месть неотвратимо приближалась. И когда коты уже собирались вонзить клыки в пришельца, огромный пёс выскочив в круг схватил клыками одного из котов и швырнул его со всей силы назад. Тот шмякнулся о надгробную плиту и пискнув от ужаса бросился наутёк.

Второй кот позволив себе зашипеть на страшного пса улепётывал с прокушенной лапой. Оставшиеся четыре бросились по сторонам.

Пёс схватил зубами за шкирку своего кота и помчался вместе с ним к норе.

Там, опустив его прилёг отдохнуть. Кота била мелкая, противная дрожь.

Ну, ты. Ну, ты, это. Я. Ну, сам понимаешь-сказал он и прижался к своему собачьему другу.

Теперь будем вместе ходить за едой-ответил пёс, и они заснули согревая теплом друг друга.

Женщина получила письмо от брата о его смертельной болезни и о единственной просьбе. Прочитав письмо, она бросилась в аэропорт. Сестра и брат не общались двадцать лет. Ссора по поводу… Да чёрт его помнит по какому поводу. Уже давно никто не помнил этого. Но никто и не хотел первым начать общение. Гордые они, видите ли. Так вот и случилось.

А последняя весенняя метель замела маленький аэропорт в маленьком городке, где жила женщина. Так что, она опоздала всего на один день. Всего на один. Она стояла над могилой брата и плакала. В руках у неё была фотография. Кота и собаки. Это и была последняя просьба её брата.

Женщина поклялась на его могиле, что найдёт их чего бы ей это не стоило. Это было всё, что она могла сделать. И она начала поиски.

Обходила дворы и магазины, показывая фото парочки. Объездила все приюты, обещая награду тому, кто найдёт пса и кота. Но те, как сквозь землю провалились. Женщина приезжала на могилку, чтобы рассказать брату, как продвигаются поиски и уверяла его, что не бросит дело, пока не найдёт его единственных друзей.

И чего эта злая тётька там болтает на могилке нашего папочки?- сердился кот. Ходит и ходит. Давай как выскочим, как напугаем её. А ещё лучше укусим, чтобы не тревожила его.

Нет-возражал пёс. Ты смотри, какое у неё лицо хорошее, доброе. Не может она быть злой тётькой. Да и разговаривает с нашим папой. А ему наверное хорошо от этого. Не будем прогонять её.

Ладно-сказал кот. Я вот весь изнервничался, аж проголодался. Ты пока посторожи, чтобы она чего плохого не сделала, а я быстренько за едой смотаюсь. Не бойся за меня. Всё будет в порядке. И кот помчался за мясными остатками.

А пёс смотрел на злую тётьку, и ему так захотелось подойти и потереться об неё.

Ну подойду. Ну что она мне может сделать? Ну ударит, накричит, прогонит. А может даст чего вкусного? Кот прибежит, а я уже с ужином. Мечтал пёс. А то, может она меня и погладит. И не справившись со своими мечтами, он вышел из норы и тихонько поскуливая от страха, опустив низко к земле голову и помахивая хвостом, приблизился к злой тётьке. Он смотрел на неё снизу-вверх извиняющимся и виноватым взглядом.

Тётька обернулась и вскрикнула.

Боже мой. Боже мой. Это ты! Как я счастлива.

И она бросившись к псу, обняла того. Пёс не успел испугаться и убежать. Он почувствовал, как теплые, пахнущие чем-то вкусным руки обняли его и в мокрый нос поцеловали. Пёс заскулил, заплакал и прижался к злой тётьке.

А где? А где же кот?- спросила та. Где он?

Точно. Точно-подумал пёс. Сейчас!- гавкнул он доброй тётьке.

Он вырвался из её объятий, и бросился по направлению к мясной фабрике. Потом остановился и пролаял, чтобы тётька ждала его тут и никуда не уходила.

Она махнула ему рукой. Она всё поняла.

Через пару минут пёс вернулся, неся в зубах кота мотылявшегося во все стороны. Он выставил вперёд когти и верещал на всё кладбище, что сейчас, сейчас, вот только поставят его на лапы, и он всем покажет. Ой мамочки-причитал кот, меня тошнит уже.

Вдруг вместо лап он оказался на руках, и его, погладив, сказали –Ну вот я вас и нашла. А не зря мне казалось, что всё время на меня кто-то смотрит. Как вот с тобой разговаривала -объясняла она брату, обращаясь к могиле, так мне и казалось, что это ты на меня смотришь. А это видишь – твои питомцы были.

Кот толкнув добрую тётьку головой снизу-вверх в подбородок громко замурлыкал.

А вот он. Вот он. И кот показал на пса лапой. Вот он меня всё время в зубах таскает, и меня потом тошнит. А ещё, ещё он ругается матерно иногда, и плачет во сне.

Ябеда-сказал пёс улыбаясь, и встав на задние лапы лизнул кота-ябеду в холодный нос. Тот поморщился и прижался к тётьке. Та вытащила поводок, с которым никогда не расставалась за время поисков, и пристегнув ошейник пса пошла в сторону городского вокзала. А кот на её руках не переставал мурлыкать и жаловаться.

Жалобщик, такой, понимаешь. Пёс шел рядом и с гордостью смотрел вокруг, время от времени комментируя котячьи жалобы.

Злой, холодный ветер пел свои, пока ещё зимние песни, но это было уже не важно.

Они ехали домой. Они были счастливы. Все.

ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Galina

Хороший рассказ. Хорошо бы все так заканчивались.

Galina
Это замечательный рассказ!
И такой «жизненный»😢

Года полтора назад, приехал я на пару деньков к бате в деревню.
В первый же вечер выпендрился и достал свой самый, самый, самый любимый нож.
…Вначале я долго о нем мечтал, потом, решился и начал копить деньги. Долго копил, накопил, дождался скидок и наконец заказал приятелю, который летел в Штаты. Для кого-то может ничего особенного, нож - как нож, ну, красивый, ну, сталь хорошая, клацает приятно, не более того, а мне душу греет. Признаюсь, что первые дни я даже под подушку его клал, чтобы ночью в темноте достать и «клацнуть» пару раз. Тебе не понять. Да, я маньяк, осознаю и этим не горжусь.
Ну, так вот, нужно было перерезать какую-то бечевочку. Отец засуетился, стал искать ножницы и тут я из широких штанин извлек ЕГО.
Батя протянул руку, попросил посмотреть, надел очки, поскреб пальцем лезвие, сказал «Ух ты, какой красавец» и добавил – «Маратик, сыночек, а может подаришь бате ножичек. А? Я даже никогда не видел таких, а у себя в Москве ты ведь еще купишь»
Вот тут я крепко задумался – это был серьезный выбор, просто не выбор, а удар под дых. С одной стороны – отцу уже семьдесят восемь, мать схоронил, живет тут один, ему скучно.
Ну, какие у него радости в жизни, да и сколько ему осталось…? Если откажу, никогда себе потом не прощу.
С другой стороны, сказать цену ножа я тоже не мог, а то он с ума бы сошел, если бы узнал, что его сын купил себе складной ножичек за сто десять тысяч рубликов. Я ведь целый год на него копил, во многом себе отказывал.
Но, делать было нечего и я, почти не дрожащей рукой, протянул бате нож и соврал, что мне совсем не жалко, еще куплю.

С тех пор прошло года полтора и вот, недавно, я наконец выбрался проведать старика, а заодно и со «своим» ножичком повидаться.
Приехал поздно вечером, не успел с дороги даже руки помыть, обнял батю и спрашиваю - «Как там твой американский ножичек поживает?»
Отец мне хитро подмигнул и молча усадил за мамин трельяж, велел зажмуриться и нахлабучил что-то на голову. Открываю глаза - вижу себя в зеркале в какой-то дурацкой пыжиковой шапке.
Вот, говорит, носи, Маратик, на здоровье:
- Нравится? И с размером, вроде, угадал. Выделка отличная, на всю жизнь хватит.
- Нравится (соврал я)
- Ну, вот и хорошо, будешь там у себя в Москве самый модный и голова не замерзнет. А ведь как удачно все получилось. Представляешь, месяц назад сидел я дома, твоим ножиком клинышек для топора вытачивал, тут заглянул один мужик со старой работы. Слово за слово, увидел нож и загорелся прям - продай, да продай, я поначалу отказывался, все же твой подарок, но этот дурачок и говорит – «Продай, я тебе за него целых четыре тысячи дам» Представляешь, за какой-то ножичек, такие деньги? Ну, я зевать не стал и конечно продал. Потом с пенсии чуть-чуть добавил и на базаре выторговал тебе за семь вот эту шапку. Носи на здоровье и отца вспоминай.

Чайник на кухне свистом позвал к себе батю, а я сидел в нафталиновой шапке и наблюдал в зеркало, как на перегонки, по моим щекам катятся слезы. А ведь и не скажешь ничего. Зачем добивать старика?
Вернулся из кухни отец и положил передо мной продолговатый бархатный мешочек.
Я открыл… в нем лежал мой нож.
Батя заржал и сказал:

- Что, Маратка, обосрался? Пошутил я, пошутил. Я ведь сразу понял сколько он примерно стоит, не дурак же я совсем. Вот, мешочек сшил, чтобы рукоятку не поцарапать. Забирай обратно, я уже наигрался. А шапку носи, шапка хорошая, теплая.

Обожаю батин незамысловатый татарский юмор…

Grubas

Ужас! Читать и то страшно... Сколько же человек может пережить!

Денис Драгунский
ЛЮБИМКА И ЖДУЛЯ

Одна женщина уже два года переписывалась с мужчиной, который отбывал срок в колонии общего режима. Он нашел ее на сайте знакомств. Или она его? Неважно. Он ей понравился. Во-первых, приятный. Во-вторых, более или менее молодой, всего сорок шесть лет. Добрый, внимательный. Пишет почти без ошибок. А главное – честный. Сказал прямо, за что сидит. Тяжкие телесные повреждения, по неосторожности повлекшие смерть потерпевшего. Это адвокат постарался насчет «неосторожности», но он ей объяснил, что правда хотел убить этого гада, а если тот подох только в больнице, то это случайно вышло, а цель была именно такая.
Хорошо, когда человек честный. Но вообще он писал ей просто о своей жизни, и расспрашивал про ее дела. И вот так, письмо за письмом, она к нему привыкла и уже начала ждать, когда он освободится. Она даже написала ему: «А когда вы, Николай Петрович, наконец откинетесь?» А он ответил: «Наталья Сергеевна! Зачем этот ужасный тюремный жаргон? Вы же учительница русского языка и литературы! Кстати говоря, в местах лишения свободы так не говорят. Это всё выдумки сценаристов. И вообще, дорогая Наталья Сергеевна, давайте перейдем на «ты» - предлагаю вам это на правах старшего».
Тут она в него окончательно влюбилась, и сама себе поклялась, что его дождется.
Сообщила об этом своей маме. Мама стала над ней смеяться и звать ее «ждуля». А его – «любимка». «Любимка и ждуля» - персонажи эпистолярных романов, которые заводят с зэками разные бестолковые и несчастные тетки; кстати говоря, все эти романы кончаются плохо. Так или сяк плохо – но обязательно плохо, взять хоть знаменитый старый фильм Шукшина «Калина красная». Но там у героев был хотя бы кусочек счастья, и убили Егора Прокудина почти случайно. Не уехал бы с пахоты Петро, брат Любы – и не убили бы. А в жизни чаще всего «любимка» либо запивал, либо снова брался за старое, либо тянул со своей «ждули» деньги, либо еще что-то. Так говорила Наталье Сергеевне – то есть Наташе – ее мама.
Но Наташа говорила, что он хороший, умный, добрый и несчастный, и она это чувствует сердцем, а сердце не обманешь. Даже плакала, когда мама ее особенно донимала «любимкой и ждулей».
***
Но вот прошли эти два года, начался третий, и пришло письмо от Николая Петровича, то есть от Коли. Он писал, что его срок заканчивается, но его переводят в Москву, там какая-то кассация-апелляция, держать его будут в Бутырской тюрьме, а уже оттуда он освобождается. Потом он написал, что этот день настанет ровно через две недели, и что он хочет ее увидеть в Москве.
Она жила в городе Вязники Владимирской области. Ночью села на проходящий нижегородский поезд номер 35, и в половине седьмого утра была на Ярославском вокзале. Из ее письма он знал, когда приезжает ее поезд, и поэтому назначил ей свидание на семь пятнадцать, на станции метро «Тимирязевская», в центре зала.
Они сразу узнали друг друга. Быстро обнялись, соприкоснувшись щеками. Он был аккуратно одет, побрит, от него слегка пахло одеколоном. Нормальные зубы. Совсем не похож на «откинувшегося зэка». Да, конечно! – тут же вспомнила она. – Это же только в сериалах бывает, худые небритые щербатые мужики с нездоровым блеском злых глаз. А он – нормальный человек. Она вспомнила, что мама очень волнуется. Мама велела ей все время быть на связи. На каждом шагу! Но она решила, что пошлет смску позже.
- Голодная? – спросил он. – В смысле, не завтракала?
Она кивнула, потом помотала головой. То есть да, голодная. Нет, не завтракала.
Они завтракали в ресторане гостиницы «Молодежная». Съели что-то совсем простое, вроде яичницы, сырников и кофе – она не обратила внимания. Она ждала, что будет дальше.
А дальше он положил ладонь на ее руку и сказал:
- Пойдем. Я здесь снял номер.
Она залилась краской и прошептала самое глупое:
- Зачем?
- Затем, что мы с тобой уже два года муж и жена… по переписке. Всё. Хватит переписки.
Он поднялся из-за стола.
У нее ноги стали ватные, но она тоже встала и пошла за ним к лифту.
***
Она со страхом, но и с предвкушением чего-то невероятного ждала, что он сейчас набросится на нее с безумием и алчностью, как волк на овцу, ведь за эти годы он, наверное, страшно истосковался по женщине. Но нет. То есть, конечно, да, да, да. Все было нормально и даже хорошо, гораздо лучше, чем ее прежние случаи – которые тоже последний раз случались почти три года тому назад – но никакого бешенства страсти. Хотя два раза с не очень длинным перерывом.
Как странно! Она даже заулыбалась, глядя в потолок и поглаживая его рукой по груди.
- Я знаю, отчего ты смеешься, - сказал он.
- Я не смеюсь, Коля, ты что! – сказала она.
- Знаю, знаю… - вздохнул он и чуть ли не дословно повторил ее мысли. – Дело в том, Наташа, что годы без женщины приучают к умеренности. Именно годы! Плюс мой возраст. Вот если бы мне было двадцать пять, а просидел бы я не шесть лет, а шесть месяцев, вот тогда бы – ууух! Давай потихонечку собираться. Здесь чек-аут в двенадцать, сейчас уже около одиннадцати. Давай сполоснемся, и пошли.
- Куда? – спросила она.
- В ЗАГС, - сказал он. – Подавать заявление. Ты ведь написала, что согласна. Ты согласна?
- Да, - сказала она. – Прости, я смс маме отправлю, а то она волнуется.
- Еще бы! – засмеялся он. – Дочку в лапы откинувшемуся зэку! Маме привет.
- Николай Петрович! – засмеялась она в ответ. – Зачем этот ужасный тюремный жаргон?
Написала смс: «Мама, все в хорошо, я в порядке, тебе привет от Николая».
***
- А куда мы едем? – спросила она в метро. – Прямо в ЗАГС? И еще, Коля. Давай сразу подумаем, где мы будем жить. У нас с мамой однокомнатная вообще-то…
- Подумаем, подумаем, - сказал он. – Да, едем мы в ЗАГС, конечно. Но сначала на минутку заскочим ко мне.
- К тебе в каком смысле? Ты что, квартиру снял? Или у тебя под бронью?
***
Он отпер дверь, кинул пальто на вешалку, помог ей снять плащ. Сбросил туфли, ногами нашарил домашние тапочки.
- Сапоги снимать? – спросила она.
- Не обязательно. Проходи, осматривайся. Жить будем здесь.
Это была хорошо обставленная двухкомнатная квартира. Небольшая спальня, гостиная с целой стенкой книжных полок, и просторная кухня.
- Смотри как чисто, - сказала Наташа. – Если ты только вчера освободился, а квартира под бронью была, кто ж тут пыль вытирал шесть лет?
Он подошел к ней, крепко обнял, подвел к зеркальной дверце большого шкафа в спальне.
- Мы с тобой неплохо смотримся, а? – он засмеялся. - Любимка и ждуля! Наташа! Ждулечка моя бесценная! Ну неужели ты в самом деле поверила, что я зэк и сижу за тяжкие телесные? Я просто никому в жизни не верил. У меня были два развода, один гаже другого. Потом долго, как бы тебе сказать, зализывал раны. Никому не верил. Особенно женщинам. Одна забрала у меня квартиру моего отца. Этак сразу, простым юридическим маневром. Я дурак был и поддался. А другая родила мне сына от моего приятеля, а уходя, отсудила дачу, машину и еще одну квартиру. Сын уже вырос, я уже ничего не должен, не бойся.
- Я не боюсь, - сказала она. – А ты меня этими письмами, значит, испытывал?
- Почему испытывал? – воскликнул он. – Я просто искал! Искал добрую, честную, открытую душу! Я боялся женщин своего круга. Я хотел познакомиться на стороне, вот так, в маленьком городе, учительница, со старенькой мамой… Бескорыстная! У меня друг работает в УФСИН, он конверты организовал и штемпеля. Я боялся, понимаешь? Я боялся, если скажу, кем я работаю, все сразу пойдет кувырком. То есть в меня любая тут же без ума влюбится! Ты знаешь, кем я работаю?
- Нет, - сказала она и вдруг добавила: - И знать не хочу.
Он отошел на полшага:
- Почему?
- Так, - сказала она. – Я пойду, пожалуй.
Он стоял перед ней, меняясь в лице. Ему вдруг показалось, что он сейчас ее ударит. Изобьет до полусмерти. И сядет уже по-настоящему.
Но он сладил с собой и сказал ледяным голосом:
- Всего вам наилучшего, Наталья Сергеевна.
- И вам, Николай Петрович.
***
Выйдя из подъезда, она вытащила мобильник и написала маме смску:
«Я вечером буду. Он обманщик. Ну его. Целую, Н.»
……………………..

Очень интересный рассказ,концовка неожиданная.

Нет слов... Какие люди... Она написала это письмо за два дня до смерти... Великая сила духа... Низкий поклон вам, ленинградцы.