chanel 5

ДНЕВНИК РОЗЫ (2)

28 апреля.

Привет, дневник.

Если бы ты знал, как мне не хватает Глафиры. Мне не с кем поделиться своими впечатлениями, желаниями, мечтами, обсудить новую книгу или рецепт шоколадного кекса. По-моему я впадаю в депрессию, одиночество невыносимо. Вчера, возвращаясь домой после работы, хотела утопиться, броситься в реку, но мост такой высокий, а я всегда боялась высоты. Ещё представила, как лечу вниз и ветер задирает мою юбку, а это неприлично для молодой женщины. Впрочем, для старой, наверное, тоже. Плюс ко всему, я отлично плаваю.

На днях вспоминала Анну Каренину, проанализировала свою способность броситься под поезд. К сожалению, мне этот метод не подходит, есть вероятность остаться в живых.

Влачу жалкое существование. Всегда любила проснуться до шести и выйти с чашечкой кофе на балкон. Наблюдать, как просыпается город, как открываются кофейни и булочные, как собаки выводят на прогулку сонных хозяев и громким лаем приветствуют котов, греющихся в первых лучах солнца. Любила слышать, как Глафира, напевая старинный романс, заваривает любимый жасминовый чай, достаёт из духовки противень с готовой, румяной выпечкой, размешивает в чашечке сахар. В открытую балконную дверь выплывал умопомрачительный аромат ванильных булочек и исчезал на просторах вселенной. Если бы Господь почувствовал запах бабушкиных плюшек, он бы непременно напросился в гости, чтобы записать рецепт их приготовления в свою божественную кулинарную книжку.

Теперь же, проснувшись и осознав, что я одинока, забираюсь поглубже под одеяло, чувствую себя песчинкой в чужом, огромном мире. Никому нет до меня дела, никого не интересует моё самочувствие и моё настроение, никто не предлагает мне тёплую булочку на завтрак и не спрашивает, что я хочу на ужин. Мне даже "доброе утро" некому сказать. Теперь я понимаю, как это важно и как прекрасно, когда рядом есть близкий человек, есть взаимная поддержка и забота, и как нелегко в этом большом, равнодушном мире быть 32-х летней сиротой.

Внутри пустота, снаружи холод.

На работе знают о моём горе, советуют сходить к психологу. Разве психолог может избавить от душевной боли? Он же не волшебник. Некоторые советуют завести кота, но я всё ещё обдумываю способы уйти из жизни, а кот может стать помехой в этом деле: я начну беспокоиться о его дальнейшей судьбе и, чего доброго, передумаю умирать.

Доброй ночи, дневник.

Автор: Gansefedern

2 мая. Привет, дневник.

Размышляя о своём, внезапно образовавшемся одиночестве,

вдруг поняла, что одна Глафира умудрилась заменить целую кучу людей, необходимых для моей социализации в обществе. Она была мне мамой, бабушкой, другом, психологом, жилеткой, дипломатом, примером во всём. Рядом с ней было прекрасно, я не испытывала нужды в дополнительном окружении. К тому же, Глафира никогда не копила деньги, она любила их вкусно тратить. Мы купались в тёплых морях в январе, ели на обед ароматный луковый суп и сочный филе-миньон во Франции, лакомились мороженым в Нью-Йорке, пробовали фугу, трюфели, улиток и австралийский "Шикарный пирог". В промежутках между вылазками в мир, мы тоже старались жить интересно и весело. Глафира говорила: ты можешь подать на ужин кусочек чёрного хлеба, главное - в красивой посуде и разливала в роскошные тарелки из тончайшего фарфора вермишелевый суп. Она любила готовить и умела изысканно преподнести обычную курицу. В нашем гостеприимном буфете найдутся креманки, маслёнки, сахарницы, соусники и чайники известных брендов, причём мы всем этим пользовались повседневно и время от времени разбивали. Я тоже умею готовить, но до виртуозности бабушки мне далеко.

Однажды, когда Глафира собиралась испечь печенье для вечернего чая, я спросила её о своих родителях. Она отложила в сторону кусок теста, вымыла руки, присела рядом со мной, обняла и рассказала о праве выбора. Каждый совершеннолетний человек имеет это право: принимать решения, определяющие его дальнейшую судьбу или судьбу зависящих от него близких людей. Моя мама тоже сделала свой выбор и, несмотря на предлагаемую Глафирой поддержку и помощь, постепенно превратилась в обычную пьяницу. Лично я, ввиду годовалого возраста, никакого выбора не имела и эту функцию бабушка взяла на себя, правда при этом ей пришлось навесить увесистых оплеух зятю, который пытался оспорить её решение, за что я ей бесконечно благодарна. За оплеухи особенно.

Есть ли у меня обида на маму? Нет. Правда, нет. Дело в том, что Глафира была врач-гинеколог. Она повидала немало подобных горе-мамаш и знала не понаслышке, чем их увлечения могут обернуться для ребенка. Бабушка неустанно помогала оказавшимся без поддержки женщинам добрым советом, финансами, вещами, подключала многочисленные связи, решала их проблемы, в том числе с жильём. Приводила несчастных, брошенных девочек в нашу квартиру, кормила горячим обедом, отмывала в нашей гламурной, розово-перламутровой ванне, даже несмотря на то, что иногда у нас пропадали серебряные ложечки, вещи и деньги. Со многими Глафира поддерживала связь ещё долгое время, а уж благодарностей от счастливых мамочек имела в день по несколько. И только я знаю, сколько слёз проливала бабушка на нашей кухне, услышав об очередном малыше, брошенном нерадивой мамашей с её участка. Разве могла она доверить мою жизнь и воспитание спившейся дочери? Ответ ясен.

Признаюсь, буквально на днях я залезла в Глафирину аптечку в поисках

средства "Уснуть и не проснуться", но нашла только мозольный пластырь и пузырек зелёнки. А сегодня, наконец осознав, сколько труда вложила в меня бабушка, я решила, что просто вынуждена жить. Как я буду смотреть ей в глаза, когда мы встретимся? Остаётся приложить усилия, пережить горе, стать счастливой и умереть глубокой, но довольной жизнью старухой, которой есть что вспомнить. Узнает ли меня Глафира, когда, лет через тридцать - сорок, увидит на пороге своего райского домика сморщенного гномика в больших очках? Бабушка старела красиво, у меня не получится.

Чтобы выжить, мне нужно найти пресловутую соломинку, каждый день жить ради чего-то. Например, ради фикуса Вениамина. Вениамину, со слов бабушки уже 36, это подарок от Агнес, и Глафира его обожала. Она говорила ему "доброе утро" и "сладких снов, мой мальчик", а фикус за это терпеливо выслушивал все её монологи, молча сопереживал, мысленно сочувствовал и со всем соглашался.

Завтра я, всё-таки, возьму у коллеги телефон психолога, а сейчас пойду пообщаюсь с фикусом, пусть хотя бы он станет капелькой прекрасного в моей бесцветной жизни. Надеюсь Вениамин не засохнет от моего внимания.

Доброй ночи, дневник.

Автор: Gansefedern

Пожилая, дорого одетая женщина частенько появлялась в этом районе. Чтобы не вызывать ни у кого вопросов, брала с собой шпица Фунтика. Мол, бабушка с собакой гуляет. А сама зорко смотрела через забор, вот, час прогулки. Где же она? Внутри все затрепетало. Наконец она увидела малышку в сарафанчике и косыночке. Бабушка жадно впитывала в себя малейший шаг, жест ребенка. Чтобы вспоминать вечером, рассказывать мужу.
Тот из-за больного сердца в ее вылазках не участвовал.
- Ниночка, золотая, любимая. Как же ты на Костика похожа, вылитая папка! Как же я могла сомневаться, что ты не наша. Девочка моя родная, все бы отдала, только бы тебя на ручки взять, - шептала дама.
Фунтик стоял рядом и горестно вздыхал тоже. Ему хотелось поиграть побегать в другом месте, но приходилось выполнять волю хозяйки. Наконец детей увели. Женщина с собачкой тоже отправились домой. По дороге она опять позвонила сыну.
- Костик, что Леночка сказала? Можно, а? Можно мы с отцом придем, Костик? К Ниночке, пожалуйста! - с дрожью в голосе произнесла пожилая женщина.
- Мам. Ты прости. Но нет. Жена не хочет, чтобы вы общались с ребенком. Мам, ну вот что я сделаю? Я между вами и ей оказался. Ладно, пока Нина маленькая была. Мог ее привозить, чтоб вы понянчились, подержали на руках. Но сейчас она выросла немного, расскажет же маме, где была. Будет скандал. Ты хочешь, чтобы еще я с Леной развелся? Она может так сделать! Тогда вообще ребенка не увидим, - проговорил голос на другом конце.
- Нет, что ты, сынок. Ладно, поговоришь еще потом? С Леночкой-то? Костик, попросишь ее? Мы же бабушка и дедушка, мы же не чужие! - упрашивала его мать.
- Хорошо, попробую.
Дома седовласый мужчина с газетой вышел навстречу жене.
- Как Ниночка? Можно нам ее повидать? - спросил.
Жена отрицательно замотала головой и зарыдала.
Вечером позвонила подруге. Начала жаловаться. Но та, прямолинейная, поток слез прервала:
- Валя! Очнись! Ты сама виновата! Вначале ты своему сыну с этой Леной встречаться не давала. Мол, у нее мать дворник, отца вообще нет. Живут в общаге. Хотя девчушка к тебе со всей душой приходила. А потом кто от ребенка просил избавиться, а? От этой самой твоей любимой Ниночки, по которой ты сейчас ноешь? Ты же уверяла, что она не от Костика! Ты Лену эту бедную даже в больницу приволокла, где обо всем договорилась! Как там она от тебя сбежала, не представляю. А потом? Когда Костик все-таки вопреки твоей воле на ней женился, причем тайно, ты что сделала, когда они пришли? Давай ее проклинать до пятого колена, из квартиры гнать, ты в нее башмаком, в беременную, между прочим кинула, ну не бред? А у нее потом еще мамы не стало... Злая ты, Валька. Они же тебя позвали, когда ребенок родился, девка на тебя зла не держала. Ты что сказала? Видеть отродье не желаю, не нашей породы! И после всех таких подвигов ты хочешь, чтобы Ниночку к тебе привели? Скажи спасибо, что когда у тебя мозги на место встали и ты попытки увидеться делала, сын тебе малышку хоть грудной приносил, пока гулял. Тайком от жены. Ладно хоть ума не хватило через суд требовать внучку видеть, у тебя вначале был такой план, а только хуже бы сделала. Отойдет твоя невестка. Все, Валя, пока!
Валентина Ильинична без сил прошла на кухню. Руки дрожали, пока наливала чай. Да, муж руководитель. Жили хорошо. Она никогда не работала. Сын -умница. Теперь она с ужасом думала о том, что было бы, послушай сын и невестка ее. Если бы они не оставили ребенка. Хорошо хоть Костик упрямый, в отца. Настоял на своем. Валентина Ильинична вспомнила, как первый раз увидела такую нежеланную раньше внучку.
Сын с женой и ребенком съехал тогда в съемную квартиру, хотя они для него трехкомнатную держали, но не захотел, не взял, даже когда родители отошли и просили заехать туда уже семьей. В магазине Валентина Ильинична с тележкой шла неторопливо. И вдруг столкнулась с молодым мужчиной, который стоял к ней спиной и держал ребенка. Тот повернулся. Костик. Сын побледнел и робко улыбнулся. Они не виделись больше года. В этот момент малышка в комбинезончике повернула голову. Апельсины выпали из рук женщины и покатились по полу. На нее смотрел Костик в детстве! Те же глаза, та же ямочка на подбородке. Носик деда, забавно морщит его также. А ручки ее, бабушкины, изящные пальчики.
- Как... Как назвали, - только и смогла прошептать Валентина Ильинична.
- Ниночка, - сын крепче прижал к себе дочку.
- В честь бабушки своей назвал, моей мамы, царство ей небесное. Спасибо, сыночек. Можно? - мать с мольбой протянула руки.
Костик кивнул.
Те бесценные мгновения она хранит в памяти до сих пор. Бархатные щечки, запах молока и арбуза, сияющие детские глаза, прикосновение крохотных пальчиков к своей щеке. Чудо. Ниночка.
Вечером они накупили подарков и отправились в гости. Но невестка не открыла двери. Напрасно извинялись у порога Валентина Ильинична и муж. Напрасно Костик просил жену сменить гнев на милость. Бесполезно. Правда, тайков от супруги он приносил ребенка родителям. Те нарадоваться не могли. А потом Ниночке исполнился годик. И встречи прекратились. Смышленая малышка уже начала лепетать. Отец боялся, что узнает жена. И тогда будет только хуже.
Вот и ходила бабушка к садику. Да у дома караулила, как партизан. Смотрела, как Ниночка в песочнице играет. Она проклинала себя за свое высокомерие, за то, что обидела невестку, была несправедлива к ней. Лена хозяйство прекрасно вела. Внучка всегда чистенькая, ухоженная. Сын прибранный. И чего ей надо было? Зачем ругалась, что не пара?
Замкнутый круг продолжался. В принципе, страдали все. Сыну было больно, что родители не видят внучку. Те все извелись именно от этого. Лена понимала, что муж мучается, но не могла забыть, как жестоко поступила с ней Валентина Ильинична и простить ее.
А потом случайно в гостях увидела молодого человека. С необычайно синими глазами, про которые она подумала: "кроткие да добрые такие".
- Это Ваня. Он в духовной семинарии учится, - сказала Лене подруга.
И вот с этим самым Ваней они случайно на балконе вместе оказались. Тот спросил, чего Лена такая грустная. И она вдруг взяла, да и выложила все. Словно какая-то сила толкнула. Но в конце добавила:
- Все равно их не прощу! Они меня ненавидели.
- А Господь всех любил! Сына своего отдал, чтобы нас спасти. Сын его муки претерпел, да все равно остался в своей любви к людям. Нельзя ребенком мстить. Она безгрешная. Давно мать мужа все поняла, иначе бы не металась так. Все люди совершают грехи, бывает, куда более страшные, чем она. Она и так настрадалась, поверь. Что ты хочешь? Девочку бабушки и дедушки лишить? Хорошо ли это? Сама же говоришь, что она без конца тебя спрашивает, где ее бабушка и дедушка? У других ребят они есть, а у нее где? А ты врешь про командировку длительную. Нельзя так. Прости их. Не разрушай, мы создавать должны. Я раньше вон тоже первым хулиганом был. Думал, правильно живу. А потом понял, в чем призвание. Добро должно от людей идти, только так спасемся! - Иван вышел с балкона, оставив ошарашенную Лену одну.
Ночью она не спала. А вечером, забрав дочь из садика, повела ее в незнакомый двор.
- Мы куда идем, мамочка? - спросила Ниночка, бережно держа в руках рисунок.
- К бабушке. И дедушке, - ответила Лена.
- А они уже вернулись из командировки? Ура! Бабушка! Настоящая! Дедушка! Настоящий! У меня будут. Мамочка, смотри, что я нарисовала! - Ниночка протянула ей рисунок.
Там, держась за руки, стояли мама, папа, бабушка, дедушка и девочка,в центре. Неровными буквами Ниночка написала: "Моя мечта. Моя семья". Она рано научилась читать и писать, умная девчушка.
- Валь, вроде стучит кто. Валя! Да откроешь ты дверь наконец!
Валентина Ильинична пошла на стук с кухни. За ней плелся верный Фунтик.
Она только успела распахнуть дверь, как туда вбежала... Ниночка. У бабушки ноги подогнулись и она от неожиданности села на пуфик. А внучка уже забралась на колени, обнимала, целовала и говорила взахлеб:
- Бабулечка приехала! Бабушка, не уезжай больше! Бабушка, забери меня завтра из садика! Чтобы все видели, что у меня бабушка тоже есть! Ой, дедушка! Деда!
И Ниночка побежала вглубь комнат.
- Здравствуйте, - раздалось сзади.
Валентина Ильинична обернулась. В дверях стояла Лена.
- Девочка моя милая. Прости за все, прости меня, старуху. Обидела я тебя, Леночка. Нет мне прощения, только Ниночку бы иногда видеть. Ой, что ж я наделала-то! - обняв невестку, зарыдала Валентина Ильинична.
- Вы тоже меня простите. Я... Нельзя было не давать вам ее видеть. Это неправильно. Знаете, Ниночка все о вас спрашивала. Вот, рисунок ее, - Лена протянула альбомный лист.
- На стену повесим! Рамку купим! Ой, у меня ж пирог! Сейчас стол накроем! - захлопотала Валентина Ильинична.
И не было в эту минуту человека счастливей ее. А с какой радостью летел с работы Костик! Узнав, что жена и дочь у родителей. И засиделись далеко за полночь, а Ниночка уснула на руках у деда.
Они наверстывают упущенное время. Обожают ребенка. Сын и невестка постоянно ходят в гости. Валентина Ильинична не может надышаться на Ниночку. Покупает охапками платьишки, юбочки, игрушки. Водит во всевозможные кружки.
Гордо идет с малышкой по улице, говоря всем, что самое бесценное счастье - это детская рука в твоей ладони.
Татьяна Пархоменко.

chanel 5

Дневник Розы (4)

6 мая. Привет, дневник. Есть новости.

Сегодня я напрочь отрезала все пути к умиранию, притащив в дом кота. Лелею  в душе надежду, что не украла чью-то собственность. Я совершенно случайно на него села. Вообще я на лавочку в парке хотела сесть и поразмышлять о бессмысленности своего бренного существования и совершенно не заметила несчастное животное: вечерние сумерки, плюс моя близорукость. Что случилось с котом, строго спросила девушка-ветеринар. На него сели. Сели? Ну, да, уселась тут одна дама, я свидетель.

Девушка осуждающе посмотрела на мой тощий зад (как она догадалась?), потом участливо на кота. А тот бездыханно лежал на столе, вытянув грязные лапы и смотрел вдаль пустыми равнодушными глазами. Один Бог знает, кто из нас двоих в те минуты был более несчастен. Через полчаса девушка-доктор огласила приговор: здоровье кота действительно страдает, но вовсе не от травм, а по причине голодания и бездомности, главное, что всё поправимо. 

Жизнь так коротка, думала я, спеша домой и прижимая к себе замотанное в шарф животное, надо же успеть сделать что-нибудь хорошее. Кот был того же мнения.

Что меня поразило, так это то, как он ел, а вернее сказать вкушал: неторопливо, с достоинством, делая паузы для созерцания расписной, фарфоровой тарелки из китайского сервиза и возвышающейся на ней горки печеночного паштета. Прежде чем съесть очередной кусочек, вдумчиво осматривал и обнюхивал его, словно дегустатор в ресторане. При этом сам кот выглядел удручающе: шерсть клочками, крысиный хвост, кости да кожа.

И я вспомнила рассказ Глафиры о том, как она, много лет назад жила в подвале. Она тогда в город приехала учиться и устроилась работать дворником, чтобы себя хоть как-то прокормить. Бабушке выделили каморку в подвале большого дома, для хранения инвентаря, а она там жить стала, чтобы не тратить время на дорогу. Просыпалась очень рано, принималась за работу, а потом на учёбу успевала. Она в каморку топчан притащила и постель, из ящиков стол сделала, цементный пол дорожкой домотканой укрыла, полочку для посуды бумажными кружевами украсила, на крошечное оконце занавески оборчатые вручную сшила. Всё это хозяйство содержала в идеальной чистоте и гостей заставляла у порога обувь снимать. В любой ситуации нужно стараться оставаться человеком, говорила Глафира, крахмалила скатерть и простыни и кипятила вафельные полотенца. Не жди, что кто-то будет решать твои проблемы и устраивать твоё благополучие, делай, что можешь, вот и всё.

Однажды, осенним вечером, в каморку зашёл представительный мужчина, он с собакой во дворе играл и часы обронил и попросил Глафиру поискать их утром, когда будет убираться. Ещё он посмотрел на яркий букетик календулы в банке, на белоснежную скатерть и сказал, что в этой маленькой каморке уютно и очень вкусно пахнет поджаренным хлебом, и согласился на чашечку горячего чая. Он сидел на ящике, застеленном салфеткой, пил чай с  брусничным вареньем, с аппетитом ел хрустящие, сладкие гренки и расспрашивал бабушку об учёбе. Так Глафира познакомилась со своим будущим мужем. Часы она потом нашла, принесла хозяину, а он усадил её за стол, посреди которого стояла огромная хрустальная ваза с изысканными сладостями. Бабушка, глядя на воздушные пирожные и взбитые сливки, чуть в обморок не упала, вспомнив, что вчера кормила этого гурмана хлебом. Хоть и голодна была, но гордо выпив чашечку чая и, не притронувшись к угощению, распрощалась с мужчиной, а через полгода согласилась стать его женой. И стала жить в большой, роскошной квартире. По-моему, кот тоже, несмотря на то, что беден и голоден, пытается выглядеть достойно. Постараюсь придумать для него лучшее имя и максимально облагородить, он этого заслуживает хотя бы потому, что избавил меня от статуса сироты.

Обожаю смотреть по вечерам на светящиеся окна домов и размышлять, счастливы ли живущие там люди и что они делают в данную минуту. Конечно, представляется, что всё у всех хорошо, все друг друга любят, пьют чай с баранками, общаются, смеются. Оставив похрапывающего в кресле кота, я заворачиваюсь в тёплый плед и выхожу на балкон. Уже поздно и окна одно за другим гаснут. На улице похолодало, но мне впервые за последнее время, тепло и спокойно. Чувство гармонии и уверенности в счастливом будущем разливается внутри, заполняя каждый уголок моего сердца. Я радуюсь от того, что мне хорошо.

Доброй ночи, дневник.

Автор: Gansefedern

ХОРОШИЙ ПАРИКМАХЕР...
- Папа! Честное слово! Я целился в Виталика! - орал я, уворачиваясь от ремня.
- Ты знаешь, каторжник, сколько стоит такое стекло?! - гремел отец.
- Я тебя продам, чтобы заплатить за такое стекло!
- Продайте его мне, - сказал отцу парикмахер, которому я разбил витрину.
- Мне как раз нужен помощник.
Парикмахерская была в подвальчике нашего дома. С незапамятных времен красовалась над ней вывеска "Художественная стрижка и бритье", аккуратно обновляемая с началом весны.
Там стриглись старшие и младшие поколения ближайших четырех кварталов.
Там узнавались новости парижской моды и дома напротив.
Там всегда приятно пахло одеколонами и шампунями.
Парикмахер Иван Иванович жил в нашем доме этажом выше.
Он носил сверкающие туфли, коллекционировал бабочек и всех женщин называл мадам, независимо от возраста.
- Меня зовут Ив.Ив. - сказал Иван Иванович, вручая мне щетку и совок.
- Тебя буду звать шкет. Я стригу, ты убираешь. Полей фикусы, закипяти чайник и замри пока в углу.
Первая клиентка не заставила себя ждать.
Нервная растрепанная женщина бросилась в кресло, придирчиво изучила себя в зеркале и мстительно бросила:
- Стригите!
- Как ? невозмутимо спросил Ив.Ив.
- Коротко! Налысо! Чтоб ему пусто было!
- Даме чаю, - прошептал мне Ив. Ив., и принялся осторожно расчесывать спутанные каштановые пряди.
- Вы знаете, мадам, у меня есть племянник, - сверкая расческой мурлыкал Ив. Ив., - так вот он...
Я принес чай. Клиентка хихикала.
- Вечно вы меня смешите, Иван Иванович!
- Мадам, работа такая, - развел руками Ив.Ив.
Так он ее и не постриг ни коротко, ни налысо. Вымыл голову, накрутил, высушил, причесал, залакировал, и все время что-то лукаво шептал ей на ушко.
- Она же просила коротко, - озадаченно спросил я, когда тряхнув густой гривой аккуратно закрученных локонов, клиентка скрылась за дверью.
- Что ты понимаешь, - отмахнулся Ив.Ив. - Она ко мне приходит каждый раз, как муж идет налево. Я из нее делаю Афродиту и муж тут же возвращается. Но! - поднял палец Ив. Ив.
- Женщине надо выговориться. Поплакать. Пригрозить: "Налысо! Чтоб ему пусто было!"...
Потом зашел известный в нашем дворе музыкант.
Он яростно размахивал руками, рассказывая как бы он дирижировал оркестром в городском саду, пока Ив.Ив не запеленал его парикмахерским фартучком и занялся его редеющей шевелюрой.
В тайне от всех музыкант... но это в тайне. Скажу вам только, что таких черных волос в природе не бывает.
- Вот вы человек искусства и я человек искусства, - пощелкивая ножницами, говорил Ив.Ив.
- Прическа, если хотите это целая симфония. Каждая прядь, как нота, должна быть на своем месте.
- Как можно сравнивать! - раздраженно вскричал музыкант и Ив.Ив. быстро закрыл ему лицо горячим полотенцем.
- Компресс, - похлопывая клиента по щекам, продолжал вещать Ив. Ив.
- Это...
Расстались они вполне довольные друг другом.
- Надо улавливать, - помахивая ножницами, вещал Ив.Ив., - надо улавливать, чего хочет клиент. Он ведь словами этого не выразит. Ему для этого слов просто не хватит.
В этот момент зашел мрачный молодой человек.
- Стричься тут? - подозрительно оглядывая помещение, спросил он.
- Вы хотите понравиться девушке? - вкрадчиво спросил Ив.Ив.
Мрачный молодой человек покраснел.
- Шкет, выйди, - кивнул мне Ив.Ив. - Купи себе газировки.
Я украдкой покурил в подъезде рядом. Вскоре мимо прошел наш клиент. Кажется, Ив.Ив. его так и не постриг, зато молодой человек начал улыбаться...
...- Птица, - ласково сказал Ив.Ив. невзрачной девушке и сверкнул ножницами. - Прелесть моя, хотите что-нибудь легкое и весеннее?
Девушка зашла просто подравнять волосы. Ив.Ив. постриг ее и раскрасил синими, желтыми, зелеными и оранжевыми перышками. Девушка осмотрела себя со всех сторон, лукаво свистнула и упорхнула.
Я уже ничему не удивлялся.
- Вот видишь, шкет. Парикмахер, это тебе не дворник. Подметай быстренько.
Вошла элегантная женщина средних лет, пахнущая дорого и сладко.
- Хочу коротко, - капризно сказала женщина.
- Все хотят коротко, - ответствовал Ив. Ив., усаживая клиентку. - Волосы, мадам, это мех. Мужчины - охотники. Чем длиннее мех, тем он дороже.
- Вы уверены? - подозрительно спросила женщина.
- Мадам! - прижал ножницы к сердцу Ив. Ив. - Если бы не мои 250, я бы...
- Лжец, - зарделась клиентка. Ив.Ив. сделал ей завивку.
- Все хотят коротко, - возмущался Ив.Ив., жуя бутерброд. - Новое время, новая мода. Мода проходит, красота остается. Сейчас все спешат, суетятся. Куда спешат?
Появилась мама с дочкой.
- Вот вы заплетали, - кричала она, спускаясь к нам по лестнице, - Вы и расплетайте!
На голове девочки весело торчали во все стороны штук сто косичек.
- Мадам, - целуя ей руку, начал Ив.Ив. - Я хотел облегчить вам жизнь. Теперь ребенка не надо будет причесывать, по крайней мере, две недели. Мадам, у вас пятеро детей, зачем вам нервы?
Девочка скорчила мне рожицу.
- А что скажет муж? - продолжала женщина. - Он завтра вернется из командировки.
- А вы наденьте ребенку панамку, - посоветовал Ив.Ив. - Под панамкой ничего не будет видно. Мадам, а не пора ли нам подкраситься? К приезду мужа, а?
Женщина махнула рукой и села в кресло.
- Мне еще надо на базар. Он хочет, чтобы я к его приезду делала фаршированную рыбу! Как будто он возвращается из ссылки в Сибирь, а не из Херсона! Он ездит каждую неделю, и я каждую неделю готовлю эту рыбу. Ася, не трогай фикус! Господи, что за ребенок.
- Вы знаете, мадам, мой племянник...
- Он тоже любит фаршированную рыбу?!
- Нет, но ее люблю я.
- Я принесу вам кусочек.
Ив.Ив. стриг Асину маму, Ася стригла фикус, я подметал...
...- Ох, ну и денек, - вздохнул Ив.Ив., взглянув на часы. - Закрываемся.
Я уже хотел запереть дверь, когда в нее ворвался запыхавшийся мужчина при галстуке, с пухлым портфелем под мышкой.
- Доктор! - крикнул он.
- Я не доктор, - строго сказал Ив.Ив.
- Все равно, - мужчина снял шляпу. - Мне сказали, что вы творите чудеса. Я вас умоляю, сделайте что-нибудь!
Ив.Ив. осмотрел его голову, вздохнул, и полез в шкафчик. Позвенев там стеклом, он извлек на свет большой темный флакон.
- Вот. Втирайте это каждый вечер.
- И помогает?! - с надеждой воскликнул клиент.
- Как вам сказать, - помедлил Ив.Ив. - Нет. Но замечательно успокаивает.
Ив.Ив. и клиент посмотрели друг на друга и обреченно вздохнули.
Они оба были абсолютно лысые...
     Автор Елена Савранская.

В ПОГОНЕ ЗА ЖУРАВЛЁМ.
-Надежда! Сколько раз я тебя просила печь блины потоньше! - Белла Антоновна интеллигентно поджала губы.
-Мама, но они и так почти прозрачные! - улыбнулся Геннадий, сын Беллы Антоновны и муж Надежды.
-Милый мой! Вспомни, какие я тебе пекла блины! Вот они были тонкие! А эти прям лепёшки какие-то! - высокомерно подняла бровь Белла Антоновна. На самом деле, женщину звали Елизавета, но она настоятельно рекомендовала всем себя как Беллу, поясняя, что при рождении её именно так и назвали, но Советская власть не одобряла подобных "буржуйских" имён и поэтому девочку пришлось переименовать в Лизу.
-Мама, я вообще не помню, чтобы ты когда-нибудь готовила! - усмехнулся Геннадий, поглощая уже наверное десятый блинчик, испеченный супругой.
-Сын! Ты не благодарный! - пафосно воскликнула Белла Антоновна. - Ты забыл абсолютно всё, что я для тебя сделала и чему тебя учила! - женщина метнула злой взгляд на невестку.
Надежда, тем временем, допекла блины и глянув на часы, охнула: "Опаздываем!"
Геннадий вскочил из-за стола и, быстро чмокнув мать в щёку, помчался в прихожую. Хлопнула входная дверь. Молодые уехали на работу.
С самого первого дня Белла Антоновна невзлюбила невестку. Девушка была из простой рабочей семьи, хоть и довольно симпатичная. Работала воспитателем, что не добавляло ей престижу в глазах будущей свекрови. Сама же Белла Антоновна считала себя высшим слоем интеллигенции. Как-никак, её супруг, Владислав Иннокентьевич, был профессором, учёным, автором многих научных трудов. Семья имела большую квартиру в престижном районе города и дачу, выделенную профессорской семье институтом, где трудился Владислав Иннокентьевич.
Геннадий пошёл по стопам отца, увлёкшись наукой. Белла Антоновна заклинала сына не жениться на столь не подходящей ему партии, но тот лишь отмахивался: "Мам, не переживай! Надюша прекрасный человек! Она тебе обязательно понравится!"
Так как у молодых, ни у того ни у другого, не было своего жилья, им разрешили пожить в профессорской квартире. Белла Антоновна не хотела, чтобы сын от неё уходил, да и невестку можно было сделать бесплатной домработницей. Нечего просто так в шикарной квартире жить!
Но ни кротость девушки, ни взятые ею на себя все домашние хлопоты, не расположили к себе Беллу Антоновну. Она всё так же мечтала о более подходящей партии для сына и всячески старалась уличить невестку в невежестве и неумении вести домашнее хозяйство.
-Вы пока с детьми-то повремените! - строго велела Белла Антоновна. - Сначала хоть жильё своё купите. А то детских криков я не потерплю!!!
В одну из своих прогулок (Белла Антоновна любила ходить по магазинам, покупать наряды), женщина вернулась крайне возбуждённая. На её счастье, сын был дома, а вот невестка отсутствовала. Посетовав на то, что жена должна быть возле мужа, а не таскаться на копеечную работу, Белла Антоновна начала свой рассказ:
-Представляешь, сейчас, в торговом центре, познакомилась с премилой женщиной! У неё супруг генерал в отставке, сейчас занимается бизнесом! Мы разговорились, нашли между нами много общего и она пригласила меня к себе на чашечку кофе. Представляешь, у них квартира прямо рядом с торговым центром, ну в том доме, знаешь, где только чиновники живут? Так вот. Пришли мы туда, сели пить чай. Представляешь, у них нет домработницы, всем занимается их дочь, (такая красавица!), Виолетта. Говорит, что обожает домашнюю работу, а уж как готовит!!! Не замужем...
-Мам! Но я-то женат! - рассмеялся Геннадий.
-Сегодня женат, завтра нет! - пропела женщина. - Вообщем, я их пригласила к нам на воскресный обед! Поэтому, чтобы не упасть в грязь лицом видом твоей супруги и её отвратительной едой, нужно на это время отправить её куда-нибудь. А еду мы закажем в ресторане!
-Мам! Как ты себе это представляешь? Как я отправлю куда-то свою жену?
-Как хочешь! Это моя к тебе просьба! Будь любезен, выполни! Я всё-таки тебе мать!
Надюша уехала к родителям на выходные, а Геннадий был познакомлен с Виолеттой. Она действительно была умной, образованной и красивой девушкой. Семейства подружились и стали ходить друг к другу в гости. Надюшу же на эти встречи отправляли куда-нибудь: к подружкам, к родителям...
Сам того не замечая, Геннадий сблизился с Виолеттой и через некоторое время стал подумывать, что его жена действительно ему не пара. Когда же выяснилось, что и Виолетта к нему не равнодушна, решение было принято.
Надюша, сглатывая слёзы, собирала вещи под бдительным надзором теперь уже бывшей свекрови. Она подозревала, что что-то происходит за её спиной, но ей не хотелось верить, что её предаёт самый родной ей человек!
-Зачем он так? - рыдала она на плече у отца.
-Не того ты мужчинку себе выбрала, дочка! - гладил её по спине отец. - Он хоть и высокого полёта, но душонка у него гнилая!
В профессорской же семье полным ходом шла подготовка к шикарной свадьбе. Сняли лучший в городе ресторан, заказали лимузины, дорогие кольца, наняли самых востребованных ведущих. Молодые были влюблены и светились от счастья.
За две недели до свадьбы в профессорский дом пожаловали будущие сватья.
-Раз уж мы скоро станем одной большой семьёй, не замутить ли нам общий бизнес? - потирая руки, произнёс будущий тесть. - Я готов взять на себя всю организацию и управление, а вы просто будете как соучредители!
-А что от нас требуется? - в глазах Беллы Антоновны мелькнула жадность.
-Абсолютно ничего! - улыбнулся сват. - Кредит я оформлю на себя. (Сами понимаете, без кредитов сейчас никуда, но он быстро погасится). Вы, если не против, можете стать моими поручителями.
-Конечно, мы не против! - завопила Белла Антоновна. Такого счастья она не ожидала: богатые и высокопоставленные родственники предлагают совместный бизнес, да ещё и ничего не нужно для этого делать!
Ударили по рукам. Вскоре договор был подписан, деньги банком выданы.
-Дорогая, - шепнул Владислав Иннокентьевич на ухо супруге, когда они сидели в ресторане и отмечали сделку, - уж больно огромная сумма выходит по кредиту! Нам такую никогда не отдать!
-Да мы и не будем! - зашипела на него Белла Антоновна. - Тебе ж сказано: сват всё отдаст!
-Жду не дождусь завтрашнего дня! - ворковал Геннадий в трубку.
-И я, любимый! - отвечал ему нежный голос.
Геннадий с отцом, матерью и кучей гостей вот уже третий час топтались у ЗАГСа. Ни невесты, ни её родственников не было. Их телефоны были не доступны.
-Может что-то случилось? - Белла Антоновна нервно теребила кружевной платок. - Нужно куда-нибудь позвонить, узнать!
В это время зазвонил телефон в её сумочке.
-Ах, Слава Богу! Наверное они! Алло!
Но это были из ресторана, спрашивали, когда приедут гости и кто оплатит половину банкета.
-Какую ещё половину? - возмутилась Белла Антоновна. - Мы всё оплатили!
-Ну вы-то, может, и оплатили, а вот ваши будущие родственники, нет!
Белла Антоновна грохнулась в обморок. Предчувствуя недоброе, Геннадий кинулся домой к Виолетте. Там было заперто. На его истеричные стуки открыла соседка и закричала:
-Чего колотишь?!? Я сейчас полицию вызову! Нет там никого! Вчера ещё съехали!
-Как съехали? - опешил Геннадий.
-Так! Квартира-то, подись, дорогая! Долго такую простой человек не наснимает!
-В смысле, не наснимает? - Геннадий был на грани обморока.
-Так хозяин-то за границей! Васька-то! Квартиру сдаёт! Вот, последнее время там и жили какие-то две бабы, да мужик. С виду приличные... А ты кто им будешь?
Геннадий наклонился на стену, ноги его уже не держали. В происходящее верилось с трудом.
Когда спустя полгода из банка пришло требование выплатить долг Владиславу Иннокентьевичу, его сердце не выдержало.
После его смерти, квартира, в которой жили Геннадий с матерью, была продана за долги. Дачу у них институт забрал, так как выдана она была только когда был жив профессор. Им же досталась маленькая однушка на окраине города. После смерти отца, Геннадий узнал, что его держали в институте только благодаря отцу. С его уходом, Геннадия тоже попросили уволиться по собственному желанию.
Сейчас мужчина работает продавцом электротехники и содержит больную мать, у которой от потрясений помутилось сознание.
Надежда вышла замуж за школьного учителя. Они живут в квартире, доставшейся ему по наследству от бабушки, и мечтают о детях.
©Вера С.

ИРОЧКА
Неземное создание, мечта и вожделение всех мужчин от семи и до ста семидесяти, прима и надежда всей страны. Господи, и когда все это было?! Как быстро бежит время... На дворе 2010 год.
Бомжиха Ирочка очень аккуратно складывала в полиэтиленовый пакетик пустые бутылки. Возле этого кафе бутылки со столов оставляли именно ей, других бомжей гоняли нещадно. Она была очень благодарна, пыталась как-то отработать такую милость, но ее не взяли. Сто лет в обед, кто захочет связываться. Ирочка, действительно, была в возрасте. Но в свои 78 чувствовала себя неплохо, на память не жаловалась, глаза не подводили. Пируэты, конечно, были ей уже не по силам, но спину она держала прямо, а подбородок высоко. Да и некоторые, знаете ли, па выполнила бы весьма и весьма достойно. Старость, милостивые господа, это состояние души.
А что на улице оказалась, так это уж так жизнь сложилась, что ж теперь то..
Ирочка была уникальной бомжихой. Чистенькой, опрятной, элегантной даже... Она умудрялась регулярно отбеливать и наглаживать свой единственный вязаный воротничок, аккуратно штопать старый кардиган. Бережно ухаживала за единственными ботами. Вот ведь в чем дело, если не пить и не позволять себе опуститься, то и бомжи могут выглядеть прилично.
"Невозможно!" - воскликните вы. Трудно, конечно, но если достоинство это образ жизни…
Вот например утюг. Когда расселяют коммуналку - на свет вытаскивают настоящие сокровища. Чугунный утюг, старая буржуйка, тюлевые покрывала, газовая конфорка. А уж кружки-кастрюльки... Она организовала себе уютную комнатку в закутке одного из нескончаемых подвалов бывших доходных домов, что у Грибоедовского канала. Подвал несколько сыроват, но вполне приемлим. Леха с Ваней притащили ей туда деревянную кровать. Дядь Вова застеклил маленькое подвальное окошко.
Девочкой она пережила блокаду. Когда рядом заговаривали о недостатке еды или испорченных продуктах, она приподнимала левую бровь и легкая полуулыбка освещала ее красивое лицо. Что вы можете знать о настоящем голоде?!
Своих детей у нее не было, у профессиональных балерин так бывает. Последний муж умер совершенно неожиданно от инфаркта, его предприимчивые сыновья от первого брака очень быстро разобрались с бумагами и формальностями, и Ирочка вмиг оказалась на улице. Она обожала этих мальчиков, баловала и заваливала подарками, возила на моря и кормила в ресторанах. Она могла себе это позволить и получала от этого удовольствие. И вот они выросли и превратились вот….в это.
Интеллигентная балерина, ее носили на руках всю ее жизнь, она не стала ни с кем воевать. Она гордо прошла знакомыми с детства дворами и оказалась в Зазеркалье.
Ирочку обожали все без исключения. Она обращалась на "вы" к самым распоследним выпивохам, прибиралась во дворе, как могла, кормила голубей на бульваре, всегда соглашалась присмотреть за колясочкой и помочь молодым мамашам. Леночку, дочку хозяина кафе, того самого, с бутылками, учила правильно держать спинку и дышать, когда танцует. Леночка тоже очень хотела стать балериной. Ирочка никого не поучала, со всеми была вежлива и приветлива, не лезла и не приставала. Последняя из старой петербуржской гвардии. Этакий ангел, святая душа.
Светлана жила с мамой, в очень красивой квартире на втором этаже старинного дома в центре, на Адмиралтейском. У нее была гувернантка, а у мамы домработница и кухарка. Только Света все равно была очень несчастным ребенком. В окружении очень дорогих игрушек и вещей, она жила киношной, совершенно ненастоящей жизнью. Она ненавидела парные броколли и смузи, занятия японским и детским программированием, светские приемы и колючие платья. Няню, пятую по счету, ненавидела тоже. Нового маминого друга - толстого горлатого немца - не выносила больше всех. Он громко сморкался, хохотал голосом гоблина и был похож на тролля. Мама почему-то была от него без ума.
Водитель привозил Свету домой, иногда провожал до квартиры, а иногда ей разрешали подниматься самой. Совершенно чужие люди всегда возились с ней, а мама вспоминала про нее крайне редко, как правило, когда надо было ее где-нибудь показывать. Папа уехал очень давно. Его она не помнила совсем. С друзьями тоже было тяжело. С соседскими детьми дружить ей не разрешали, а дети маминых друзей ей не нравились. Да и не было почти ни у кого детей ее возраста. В ее частной школе было всего 10 учеников в классе, у всех водители и сопроводители, какая уж тут дружба.
В тот день во двор заехать было невозможно, водитель резко остановился на улице, и кто-то въехал в их машину. Пока взрослые ругались и орали, Света вышла из машины поглядеть, оказалась в толпе, какая- то тетенька взяла ее за руку отвести к маме....
Как то раз Ирочка увидела у попрошаек в подвале странную маленькую девочку. Грязная, в обносках, привязанная к батарее она еле слышно напевала арию из Кармен, укладывая спать старую тряпку. Своей "кукле" она рассказывала стишок про дом, который построил Джек. На хорошем английском языке.
Вести переговоры со сворой профессиональных нищих Ирочка посчитала бесполезным. И ждать не стала. В тот же вечер она заспешила через родные арки и подворотни, и через некоторое время вошла в подъезд дома у Львиного моста. Знаменитый адвокат, сын покойных друзей, очень хороший мальчик, Ирочку узнал сразу и помочь посчитал своим долгом. Долго хлопал себя по бокам и тряс головой - не верил своим глазам, ведь ему сообщили о ее кончине! Благодарил за то, что она оказала ему честь и обратилась с просьбой. Незамедлительно послал свою службу охраны ребенка изъять и доставить к нему.
Заслышав по-военному резкие щаги, нищие стремительно растворились в вечерней мгле.
Света благополучно была доставлена в квартиру у исторических львов.
Почему ее не очень активно искала мама - предстояло еще прояснить. Ирочка же счастливая и довольная пыталась тихонько улизнуть, но зоркий адвокатский глаз узрел ее попытки еще на взлете. Она была тверда и непреклонна, но хитрый служитель Фемиды имел на руках непобедимый козырь - горячая вода и комфортабельная ванная. Пенная горячая ванна, исходящая ароматом гортензии была мечтой всей бомжатской жизни. Ирочка осталась погостить.
Всю следующую неделю Ирочкина жизнь менялась, как в Голливудском кино. Отец Светланы, очень знаете ли влиятельный человек, примчал из-за границы. Вместе с адвокатом первым делом они быстренько отправили обратно в деревню Кирляево Тамбовской губернии Светину маму. Без прав и переписки. Теперь она, видимо, будет заказывать себе парные брокколи там. И заодно японский подучит. Немецкий Гоблин исчез сам по себе.
Было решено, что Света останется жить с папой, он оказался классным мужиком. А что раньше не появлялся - думал девочке лучше будет с матерью, денег-то он им не жалел. Дурак. Причем тут деньги?! Заграница ему вдруг стала не нужна вовсе, и они вместе с радостным ребенком затеяли революцию в квартире и переделки на старой даче. Они провели маленький семейный совет и папа перевел Свету в нормальную школу, правда с английским уклоном.
Далее оба магната - адвокат и Светин папа, - вошли в раж и проехались асфальтовым катком по Ирочкиным родственникам, тем самым, что выставили ее на улицу. И документы Ирочкины вернули, и продажу квартиры по подложной доверенности аннулировали. Благослови, Господи, тех бюрократов, что не торопились с оформлениями. Против лома, как говорится, нет приема, окромя другого лома.
Тут пришла очередь и районной милиции, которая пропавших детей "рьяно искала" и попрошаек охраняла не за честь, а за совесть. За мзду. Нищие под шумок слиняли вовсе и перебрались, от греха подальше, в область.
И только один вопрос ужасно волновал знаменитого адвоката.
- Ирина Пална, а что ж Вы сразу ко мне не пришли?! Когда все началось с квартирой-то...
- Ну что Вы, батенька. Как можно занятых людей по пустякам отвлекать...Сама начудила, что ж... Но совершенно другое дело, когда страдает несчастный ребенок!
Ах, Петербург.....
Авторы: Алена Баскин, Татьяна Мазаева

Елена32,

Вспомнила, как мне позвонили как-то. Ошиблись номером. Дело было в воскресенье, довольно рано.  Мужик спросил: "Слушай, я не знаю брать  приемник или нет". Я, недовольная, что  разбудили меня, сказала:"Бери". Вот интересно, что ему было за то, что приемник взял?