Радушное общение

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Радушное общение » Литературный раздел » Рассказы...


Рассказы...

Сообщений 1281 страница 1293 из 1293

1281

"...Иногда садовник срезал мне несколько левкоев или махровых гвоздик. Я стеснялся везти их через голодную и озабоченную Москву и потому всегда заворачивал в бумагу очень тщательно и так хитро, чтобы нельзя было догадаться, что в пакете у меня цветы.
Однажды в трамвае пакет надорвался. Я не заметил этого, пока пожилая женщина в белой косынке не спросила меня:

– И где это вы сейчас достали такую прелесть?

– Осторожнее их держите, – предупредила кондукторша, – а то затолкают вас и все цветы помнут. Знаете, какой у нас народ.

– Кто это затолкает? – вызывающе спросил матрос с патронташем на поясе и тотчас же ощетинился на точильщика, пробиравшегося сквозь толпу пассажиров со своим точильным станком.

– Куда лезешь! Видишь – цветы. Растяпа!

– Гляди, какой чувствительный! – огрызнулся точильщик, но, видимо, только для того, чтобы соблюсти достоинство. – А еще флотский!

– Ты на флотских не бросайся! А то недолго и глаза тебе протереть!

– Господи, из-за цветов и то лаются! – вздохнула молодая женщина с грудным ребенком. – Мой муж, уж на что – серьезный, солидный, а принес мне в родильный дом черемуху, когда я родила вот этого, первенького.

Кто-то судорожно дышал у меня за спиной, и я услышал шепот, такой тихий, что не сразу сообразил, откуда он идет. Я оглянулся. Позади меня стояла бледная девочка лет десяти в выцветшем розовом платье и умоляюще смотрела на меня круглыми серыми, как оловянные плошки, глазами.

– Дяденька, – сказала она сипло и таинственно, – дайте цветочек! Ну, пожалуйста, дайте.

Я дал ей махровую гвоздику. Под завистливый и возмущенный говор пассажиров девочка начала отчаянно продираться к задней площадке, выскочила на ходу из вагона и исчезла.

– Совсем ошалела! – сказала кондукторша. – Дура ненормальная! Так каждый бы попросил цветок, если бы совесть ему позволяла.

Я вынул из букета и подал кондукторше вторую гвоздику. Пожилая кондукторша покраснела до слез и опустила на цветок сияющие глаза.

Тотчас несколько рук молча потянулись ко мне. Я раздал весь букет и вдруг увидел в обшарпанном вагоне трамвая столько блеска в глазах, приветливых улыбок, столько восхищения, сколько не встречал, кажется, никогда ни до этого случая, ни после. Как будто в грязный этот вагон ворвалось ослепительное солнце и принесло молодость всем этим утомленным и озабоченным людям. Мне желали счастья, здоровья, самой красивой невесты и еще невесть чего.

Пожилой костлявый человек в поношенной черной куртке низко наклонил стриженую голову, открыл парусиновый портфель, бережно спрятал в него цветок, и мне показалось, что на засаленный портфель упала слеза.

Я не мог этого выдержать и выскочил на ходу из трамвая. Я шел и все думал – какие, должно быть, горькие или счастливые воспоминания вызвал этот цветок у костлявого человека и как долго он скрывал в душе боль своей старости и своего молодого сердца, если не мог сдержаться и заплакал при всех.

У каждого хранится на душе, как тонкий запах лип из Невского сада, память о проблеске счастья, заваленном потом житейским мусором».

К.Г. Паустовский «Начало неведомого века».

+4

1282

У меня есть подруга, подпольное имя Шуба. Шуба — человек удивительный, непостижимый, я бы сказала, уму. Невысокая брюнетка с ярко-голубыми глазами, страшно талантливая с детства. В пятом классе Шуба, помню, сочинила стихотворение про северное сияние, которого отродясь не видала. И выиграла с ним все возможные республиканские конкурсы, обойдя на голову старшеклассников.
Но история не об этом.
Однажды Шуба выходила замуж.
Родители подарили Шубе энную сумму денег — мол, потрать с пользой. Вклад в банк сделай или квартиру купи в ипотеку.
Шуба подумала и купила лошадь.
Настоящую живую лошадь.
Ну, нравились Шубе лошади, что поделать.
Оплатила лошади денник на ижевском ипподроме на год вперед, корм и стала ухаживать.
Сказать, что Шубина родня немного удивилась — ничего не сказать.
Чего уж! Даже я, зная Шубу близко, офигела насмерть.
Шуба меж тем назвала питомца Кузя и принялась Кузю объезжать.
А в какой-то день выставила чудище на скачки.
Картина была такая: красивые, лоснящиеся, стройные кони идут к старту. Волосинка к волосинке, бантики, чеканный шаг. За ними косолапит Шубин взбалмошный Кузя. Фыркает, плюется, людей недолюбливает. Опой в разные стороны вертит, выглядит в целом как юный, но уже повидавший многое рецидивист.
Надо ли говорить, что Кузя пришел первым.
Первое место на городских скачках. Охренели все, в первую очередь — сам Кузя.
Шуба подумала и бросила хорошую работу в кадровой службе большого предприятия. Не успела мама закрасить седину — Шуба купила вторую лошадь.
В общем, сейчас у Шубы частная школа верховой езды, муж, четверо детей и в целом все зашибись. Кузя жив, до сих пор фыркает на всех и плюется.
И я часто об этом думаю, когда хочется сделать какую-нибудь очевидную всем фигню.
Мало ли, как оно обернется. Вдруг Кузя придет первым.

Мария Дегтерева

+1

1283

У одной женщины отключили воду; трубы меняли в доме.
А у нее двое маленьких детей было - трудное положение!
Муж решил пожить у друга. Не знаю точно, где этот муж жил, в общем, он сбежал. Ему же на работу надо, а воды нет.
И бывшая одноклассница Наташа эту женщину пригласила к себе пожить, вошла в положение, она добрая была.
И месяц терпела в своей однокомнатной квартире двух детишек и подругу, готовила, продукты покупала, за детьми смотрела... В молодости все как-то легче переносишь и помогаешь охотнее.
А потом трубы починили, и эта женщина с детьми вернулась домой, и всем рассказала всю подноготную подруги.
Вообще все рассказала: и неряха Наташа, и вещи разбрасывает, и белье нечистое, и готовит плохо, и ест много, и вообще - дура. Это некрасивая история, и Наташа горько плакала потом....
Или вот поэт Клюев приехал из деревни и пожил у Есенина.
Есенин и сам жил в одной комнате у Гали Бениславской, очень тесно и бедно. Но как не пустить собрата-поэта, который хочет пожить в Москве? Вот и приютили радушно; кормили, поили, новые сапоги подарили.
А Клюев сапоги взял с удовольствием, ещё много подарков увёз, а потом такое понаписал про хозяев, что читать стыдно.
Позавидовал, примечал, навыдумывал грязных подробностей, да и издал воспоминания. Отблагодарил....
И вот так пустишь человека в дом или в душу, а он потом все расскажет и наврет с три короба. Просто потому, что что-то видел, слышал, знает. И про свою личную горькую жизнь ему нечего рассказывать, а про других - с превеликим удовольствием.
С критикой и насмешкой. И бывает жаль человека, конечно. И хочется помочь. Но не всегда надо пускать в свой дом и в свою ванну, вот что я думаю. Лучше воды натаскать ему на пятый этаж, а к себе не пускать. Хотя это жестоко, наверное, но у каждого есть свой дом и своя душа. И надо быть внимательнее к тем, кого зовешь к себе пожить, к тем, кто с завистью рассматривает наши вещи, подслушивает разговоры, трогает белье в шкафу, моется в нашей ванной. Все же надо быть внимательнее.
И не всех пускать в свой дом, в свою душу и в свою жизнь.
Анна Кирьянова

+1

1284

Мама и папа часто возили сына на лето к бабушке. Когда он подрос, то сказал родителям:
- Я уже большой, что вы со мной как с маленьким? Я и сам могу к бабушке доехать!"
После недолгих споров родители согласились.
Вот стоят они на перроне, провожают и дают последние советы, а сын всё твердит:
- Да знаю я, знаю, 100 раз уже говорили..!"
Тогда отец говорит:
- Сынок, если вдруг тебе станет плохо или страшно, то вот тебе это - и сунул что то ребенку в карман.
И вот мальчик сидит в вагоне, едет, разглядывает, что-то в окне. А вокруг люди чужие толкаются, шумят, заходят, выходят, проводник недовольно сделал ему замечание, кто-то тоже недовольно на него посмотрел и вдруг парню становится не по себе и с каждым разом все неприятнее и тяжелее.
И вот ему становится страшно. Он понурился, забился в угол, подкатились слёзы.
Он вспоминает про то, что у него что то в кармане от отца. Дрожащей рукой нащупывает какую то бумажку, разворачивает её и читает:
- Сынок, я в соседнем вагоне..
P.S Вот так и в жизни, мы должны отпускать детей доверяя им, но мы должны быть всегда в соседнем вагоне, что бы детям страшно не было. Быть рядом - пока мы живы......

+2

1285

Эгоистка
- Сынок, я решила дачу продать. Тяжело уже мне. Раньше отец помогал, а сейчас я одна. Вы не хотите заниматься огородом, хотя я почти весь урожай вам отдаю.
- Вот это новости! А куда же мы пацанов привозить будем? Скоро каникулы, мы с Верой хотели на всё лето их тебе привезти. А в квартире у тебя что им делать?
- На всё лето? Эдик, мне тяжело уже, давление, да и возраст немолодой. А внукам готовить надо три раза в день, да не абы что, убирать за ними.
Они хоть и большие уже, но за собой убирать не умеют. Да и огород, тяжёло всё это. Гриша помогал раньше, а одной мне не справиться уже...
- Мам, ну не горячись, не спеши. Давай осенью подумаешь о продаже. Мы с Верой хотим отдохнуть от них летом. А у тебя там свежий воздух, красота. Можешь пацанов на огород привлекать, я разрешаю.
- Не смеши. Они ленивые у вас, только гулять, играть в игры и спать могут. Вымахали лобзики, по 13 лет уже, а как дети. А мне их обстирай, накорми, да ещё следить, где гуляют и с кем. Верочка твоя просила построже с ними.
На неделю максимум пусть приезжают. А дачу я выставлю на продажу, может кто заинтересуется.
- Ну, мама, свинью нам подложишь знатную. Мы же расчитываем на тебя. Вера путёвки уже присматривает на лето, в отпуск на месяц хотим смотаться заграницу, денег подсобирали.
- Сыновей возьмите, вечно без них ездите, им ведь интересно будет.
- Ой, они себя вести не умеют, проблемы одни.
Вечером Эдик рассказал жене о решении мамы.
- Эдик, да что она прикидывается? Здоровая же, как лошадь! Не хочет с внуками сидеть, вот это бабушка! И дачу продать - глупая затея! Там картошка такая чудесная растёт, малина, помидоры! В магазинах такое не купишь!
Вот и занималась бы огородом да внуками, что ей ещё делать? Куда мы этих оболтусов денем теперь? Они мне уже весь мозг вынесли! Хоть бы один ещё был. Угораздило же двойню родить! Никакой личной жизни!
Ещё мама твоя выкаблучивается теперь! Ничего не знаю, привезём пацанов и всё! Пусть что хочет с ними делает. Я устала, хочу отдыхать!
- Вера, они с отцом вместе огород сажали, а сейчас ей одной тяжело. Она недавно только оправилась после его смерти. И давление скачет, не дай бог инсульт, ты будешь за ней ухаживать потом?
- Боже упаси! Ещё мне больной свекрови не хватало, сплюнь!
- А может к твоим родителям отвезём? Внуков редко видят, вот и наобщаются вдоволь!
- Ты что, у мамы сердце больное, папа диабетик. Им нельзя волноваться и нервничать!
- А моей маме можно? Она и так всегда соглашается, и продуктов сколько передаёт. А твои никогда нам не помогали.
- Ну, знаешь, у меня муж есть, чего они должны помогать? Ладно, разберёмся.
Вера решила позвонить свекрови и поговорить.
- Алла Ивановна, здравствуйте. Эдик сказал, что вы дачу хотите продать? Что, совсем уже тяжело? Вы ведь крепкая женщина, и не старая ещё. Знаю бабулечек, которые и в 80 лет ещё возятся на грядках, и ничего. А вам намного меньше.
Да и детей куда мы привозить будем, вы об этом подумали? Им свежий воздух нужен, природа. Всю жизнь все отвозят своих детей бабушкам на каникулы. Я так от них устаю...
- Верочка, мне одной огород тяжело обрабатывать, вы не хотите помогать, хотя картошку и помидоры любите с грядок. Я хочу пожить для себя. Ходить в бассейн, гулять, читать книги, смотреть телевизор. Да и здоровье подводит.
А внукам я всегда рада. На неделю можете оставлять и в квартире. Не у всех же бабушек есть частные дома и дачи. Я и так вам все эти годы никогда не отказывала, разве не так?
- Вот вы эгоистка! Только о себе думаете! У вас единственный сын, двое внуков, ради кого вам жить? И, кстати, деньги с продажи дачи куда думаете потратить? Мы с Эдиком решили купить ещё одну машину, мне. А то с одной неудобно. Могли бы помочь. Вам ведь ничего уже не нужно.
- А мне вот интересно, почему твои родители никогда не брали внуков на лето, не помогали финансово и продуктами? У них ведь магазин свой, доход неплохой. Вот и помогли бы с покупкой машины, раз вы сами не в состоянии купить.
- Знаете, что! Не надо считать чужие деньги! Они их честно заработали, и это их право, куда тратить, а куда нет. И не надо сравнивать здоровье. У мамы сердце больное, ей нельзя нагрузку. А вы вон в бассейн собрались, значит, не всё так плохо!
- Так у меня тоже здоровья нет, но я редко жалуюсь. Мы с мужем помогали всегда вам, во всём!
- Ну, всё понятно. Помощи от вас ждать не придётся теперь. Не хотите, как хотите. Внуков теперь совсем не увидите, значит. Живите для себя, и на нас не рассчитывайте. Эгоистка!
Раздались гудки. Алла Ивановна посмотрела на портрет мужа.
- Слышал, Гриша? Я эгоистка, оказывается... Всё, что мы с тобой делали для них, было перечёркнуто вмиг! Вырастили мы с тобой сыночка, называется... Жена его говорит, что хочет, и он слушает.
Без дачи и без денег не нужна стала. Я поступлю по совести. Как считаю нужным. Ты согласен, Гриша? Вот и славно.
Алла Ивановна продала дачу. Часть денег оставила себе, остальное отнесла в банк, открыла вклады на внуков.
Посещала бассейн, и даже записалась на фитнес для пожилых. Она была рада, что не послушала сына с невесткой и продала дачу.
Сын с женой обиделись, что не дала им ничего с продажи. Про вклады на сыновей они не знали. Детей периодически оставляли, когда уезжали отдыхать, несмотря на угрозы Веры, что детей бабушка не увидит. На неделю, не больше. Алла Ивановна установила свои правила.
У неё появилось много свободного времени, которое она с удовольствием тратила на себя. Купила путёвку в санаторий, и уехала подлечиться. Жизнь заиграла новыми красками! Вот такая она эгоистка!
Почему родители должны помогать своим детям, внукам и даже правнукам до глубокой старости. Знаю случай, когда родители построили сыновьям дома, выучили их, сыграли свадьбы. Потом помогали внукам, давали деньги на учёбу, телефоны и прочие радости жизни.
И при этом отказывали себе во многом, говоря, я не могу позволить, надо внуков на ноги поставить ещё... А дети и внуки не против. Привыкли уже и принимают, как должное. Ещё и обидятся, если перестанут помогать.
Авто: Записки оптимистки. Дзен.

+2

1286

Мы познакомились с ней еще в школе. Это была удивительная девушка. Наташа! Поженились уже после того, как оба закончили институты. А через полтора года, под самый новый год родился наш первенец Мишка. И вот Мишке два с половиной года. Мы узнаем, что к маю снова будет малыш. Мы хотели еще сына. Наташа и имя ему – Кирилл, Кирюшка!
В середине апреля мне на работу звонят из роддома. Бегу через длинный цех, сердце готово выскочить из груди. Только бы с Наташей было все в порядке.
- Крутов? Василий Петрович?
- Да, да! Крутов слушает! – ору в трубку.
- Поздравляем, у Вас дочка!
- Как? Дочка? …Тьфу ты… ведь должен быть сын!
Так в нашей жизни появилась Алинка.
Правду говорят люди, отцы мечтают о сыновьях, а больше любят дочек. Я не представлял, как смогу жить без этих трех любимых людей. Но, пришла беда, и я научился всему. У Наташи обнаружилось редкое и тяжелое заболевание сердца. Были подняты все связи, открыты двери лучших клиник, созваны консилиумы из лучших кардиологов и хирургов. Но, увы… десятилетие сына мы встретили уже без нее.
Утром позвонили из больницы. Я услышал всего одно слово: «Приезжайте!» и мир рухнул. Мне казалось, что ничего не может быть страшнее. Но я ошибался. Через полгода заболела дочь. Она впала в кому. Отвезли в Филатовскую, где был поставлен диагноз «Диабетическая кома третьей степени». Помню, как бледный врач с испариной на лбу, медленно подошел ко мне, взял за руку: «Готовьтесь. Это конец!»
- Нет, не может быть!
- Только в Морозовской ее возможно спасти. Но она не транспортабельна. Если мы ее отключим от капельниц, она умрет в машине, даже в реанимобиле.
- Перевозите! Под мою родительскую ответственность. Умоляю вас!
Мы рискнули. Довезли! Там нас уже ждала бригада врачей, и все было готово, чтобы принять умирающего ребенка. Потекли страшные дни и ночи ожидания. Семь суток я сидел на пороге реанимации и ждал. Каждый час врач выходил и говорил о состоянии дочери. Каждый час в течение семи суток мое сердце останавливалось. Сто шестьдесят восемь раз я готовился услышать то, что действительно станет самым страшным в моей жизни. И вот, наконец, врач вышел и сказал: «Мы переводим ее. В отделение. В палату интенсивной терапии».
Я сел на ступени крыльца, опустил голову на колени и заплакал. Кто сказал, что мужчины не плачут? Может тот, кто не видел любящих отцов? Не забыть мне, как вывезли каталку, а на ней под одеялом лежала моя дочь. Такое бледное, почти прозрачное личико, прикрытые голубоватые веки, тоненькая безжизненная ручка. И капельница в подключичной вене чуть ниже шейки…
Еще семь суток в палате интенсивной терапии. Я уже не отходил от нее, выпаивал минеральной водой, выкармливал жидкой кашей и спал по два-три часа в сутки на… стуле. Эти две недели принесли мне новые слова: диабет, инсулин, осложнения, ребенок-инвалид. Но только когда девочку перевели в обычную палату, а я немного пришел в себя и отоспался, до меня стал доходить смысл этих слов.
Диабетик. Моя дочь – диабетик. Да! И инвалидность мы получили. Но! Она жива! И диабет – болезнь, с которой можно жить полноценной жизнью. Через четыре недели мы вернулись домой. Алёнка держалась молодцом. Каждый день четыре укола. Два перед завтраком, два перед ужином. Сорок минут кипятим страшные многоразовые шприцы. Раскладываем на стерильном полотенце флаконы инсулина, спирт, ватки, открываем стерилизатор. Набираю шприц с инсулином короткого действия, потом - продлённого.
- Давай спинку.
- Пап, давай в руку.
В руку мы кололи утром, а в бедро и ягодицы вчера, сейчас очередь под лопатку. Да и это единственное место, где еще нет безобразных выпуклостей липодистрофии. И я стараюсь почаще уколоть именно туда. Беру тяжелый металлический шприц со стеклянным корпусом, всаживаю по лопатку темную иглу, с трудом протыкающую нежную кожицу. Слышу, нет, чувствую, как дочь до боли сжимает губы и зажмуривает глаза. У меня до боли сжимает в груди чувство вины, и чувство жалости переполняет душу. Но я не показываю этого – нельзя. У меня нормальный ребенок, диабет – это не страшно.
Я взвешиваю на весах тарелку с гречкой, кусочек отварной трески, кладу порезанные помидор и огурчик. Потом чай и половинка печенья. Ужин закончен. Я смотрю в глаза голодного ребенка. Как это страшно. Она просит добавку, я отказываю. Отворачиваюсь, чтобы скрыть стыд и жалость. Этого ей не надо видеть, она – нормальный ребенок, диабет – это не страшно.
- На второй ужин я дам тебе банан, а сейчас мы отправимся гулять.
Иногда я покупал дочке мороженое. Как все дети, она обожала мороженое. Особенно эскимо на палочке за двадцать копеек. Может быть, она любила бы и какое-то другое мороженое, но я считал, именно эскимо – молочное, а не сливочное – можно есть диабетику. Как любила Алинка шоколад с этого несчастного эскимо. Но после такой комы, когда печень ребенка чуть не отказала, шоколад нам был строго противопоказан. И, купив эскимо, я снимал с него почти весь шоколад, оставляя лишь одну узенькую полоску сбоку. Я бы хотел рассказать, какими глазами смотрела на меня в этот момент дочка. Но не могу – не знаю. Съедая шоколадные полоски, я не смотрел ей в глаза. Не мог.
Каждое утро у нас начиналось одинаково: первым делом – в туалет. На горшок. С огромным трудом мы достали подержанный поляриметр. Это прибор для измерения уровня сахара в моче. Знаете, какая мечта была у моей восьми-девятилетней и старше дочери? А я вам скажу: хоть одно утро пописать в унитаз, как все люди. Бедная моя, золотая девочка. Потерпи, скоро что-нибудь придумают. Ведь диабет - это не страшно! А пока будут придумывать, мы с тобой попробуем новое средство. Отвар овса. Я специально ездил в деревню, чтобы купить мешок отборного овса. Говорят, он снижает сахар. Приготовил отвар и попробовал. Это – жуть. Но дочке говорю – нормально, как лекарство. Она такая – надо, значит – надо! Морщится и пьет. Три раза в день перед едой. Целый год.
Через год я узнал еще одно средство – отвар перепонок грецкого ореха. Это такие перепонки между частичками ореха и скорлупы. Купил несколько килограмм орехов. Неделю всей семьей вычищали. Сделали отвар. Пили три месяца, через неделю занимаясь чисткой орехов.
Но тут появилась другая панацея – настойка заманихи. Это Алинка пила с удовольствием – чайная ложка на полстакана воды с утра. Действие как у корня жень-шеня. Был в нашей жизни и жень-шень. Был и арфазитин. Были занятия у Джуны Давиташвили. Были занятия в спортивно-оздоровительной секции по воскресеньям: зарядка на улице, бег босиком, купание в пруду и это в любую погоду. Помню, прорубь пробивали несколько здоровых мужчин, и моя маленькая худенькая девочка, плывущая среди толстого льда.
Были и спортивные секции плавания и фигурного катания. И это при обучении в языковой школе. Меня все отговаривали отдавать ребенка-диабетика туда. Мол, нагрузка, не будет времени ни на физкультуру, ни на гулянье. Но мы еще до болезни были записаны в школу, да и Миша там учился. Я подумал – ничего, у меня нормальный ребенок, а диабет – это нестрашно. Со второго класса дочь уже сама научилась возвращаться через парк из школы, разогревать себе обед и делать уроки.
Я подыскал себе новую работу. А с ней в мою жизнь вошла новая женщина. Алинка росла. Училась нормально. Были «тройки» и «четверки». Писала стихи. Мечтала о большой любви и о… детях. Врачи в один голос говорили мне – после такой комы, после таких нарушений работы печени и поджелудочной, беременность может стать смертоносной. Но как! Как я мог сказать это дочери? Этой маленькой копии своей мамы, для которой дети были смыслом жизни? И я говорил: «Все будет, ты верь! Ты у меня нормальный человек! Только давай, для начала, закончим школу, получим хоть какое-нибудь образование, тогда и о детях подумаем. А диабет – это не страшно!»
А потом был переходный возраст. Самоконтроль без контроля, забытые шприц-ручки, еда в любом виде и количестве. Глюкометр – новенький и красивый – валялся в углу, покрытый пылью. Потом были и ночные дискотеки, и выпивка и курение. Наши ссоры и примирения, мой крик и ее слезы. Да много чего было. А потом прощание со школой и как-то все встало на свои места. Про институт я уже не думал – тяжело, нагрузка, да и опять же – врачи не советовали. Но как-то не представлял я дочь без профессии. Да и в семье у нас все получали высшее образование. Врачи и «доброжелатели» ей самой советовали идти в училище. Алина как-то мне сказала: «Пап, какое училище? Я – нормальная! Диабет не помеха, понимаешь?» Она выбрала педагогический ВУЗ. Сама пошла на подготовку, сама сдала вступительные экзамены. Сама отучилась положенные пять лет – я и не знал, как и что у нее в институте. Только каждый раз сессии сдавала досрочно, чтобы каникулы побольше были. Диплом, конечно, видел – синий, без «троек». Работала в школе, в младших классах. Любила детей, работу. И ее любили.
Время шло. Уже и второе образование получено. И, наконец, в ее жизни появился такой человек, с которым она захотела создать семью. Через год после свадьбы она мне так тихонечко шепнула «Пап, я беременна!».
Оказывается, целый год она готовилась к этому. Мне было страшно: в ушах до сих пор стояли слова врачей – смертоносно. Но счастье в глазах дочери, так похожей на свою маму, так мною любимой оберегаемой, заставили поверить. В очередной раз поверить: «Моя дочь – нормальная женщина! Диабет, если под контролем – не страшно!»
Родилась здоровая девочка. Наташенька. А через три года у них родился Кирюшка. Мне было очень страшно: второе кесарево, двадцать лет диабету, маленький ребенок на руках. Но все прошло хорошо. И я успокоился. Пока меня не ошарашил очередной сюрприз – Алина ждала третьего малыша. И тут же покой и умиротворение рухнуло в тартарары. Слова двадцатипятилетней давности молотком застучали в висках: «смертоносно, смертоносно, смертоносно».
- Дедушка, ты что, не рад – у меня теперь будет сестренка?
Моей первой внучке уже семь лет.
- Я очень рад. И я немного волнуюсь.
- Ой, деда… Ну диабет – это не страшно!
У девочки моей, моей маленькой хрупкой больной девочки – трое детей. Она верила, и ее мечта сбылась.
Недавно, на моем юбилее, она сказала мне тост: «Спасибо, пап, тебе за то, что ты сделал из меня нормального человека. Спасибо за мою жизнь и моих детей». И тогда я понял, что все в моей жизни было правильно. И, если мне предложили что-то изменить в ней, я бы все оставил, как есть. Ведь диабет – это не страшно!
Автор Елена Брюлина

+2

1287

Можно уйти с работы пораньше, и никто не обратит внимания. Один раз. Можно два раза. Но если ты каждый день отпрашиваешься с работы «пораньше», то у начальства начинают возникать вопросы.
Старший менеджер Людмила уходила с работы на час раньше уже третий раз за неделю. Она знала, что сегодня её точно не отпустят. Зашла в кабинет шефа и встала, глядя себе под ноги.
Все оправдания кончились. Больные тёти уже были увезены в больницу, муж уже нашел потерянные ключи, и даже дантист уже провел обследование. Но Людмиле всё равно надо было срочно бежать, а признаваться в истинных причинах она не собиралась.
Шеф старался смотреть на Людмилу сурово, но у него не получалось. Рядом с его столом увлеченно стучала шваброй уборщица Тётя Валя. Людмила так и стояла молча, покорно ожидая, что ответит высокое начальство. Но вместо начальства вдруг ответила Тётя Валя:
- Люда, иди уже давай. Надо, значит надо.
Людмила удивленно посмотрела на Тётю Валю. Она никак не ожидала получить разрешение от уборщицы. Подумала, что шеф сейчас одернет зарвавшуюся поломойку. Но шеф почему-то только вздохнул:
- Ну, надо, значит надо. Идите, Людмила.
Женщина радостно выбежала из кабинета и не видела, как шеф вопросительно посмотрел на Тётю Валю. А уборщица отложила швабру и пожала плечами:
- Так я быстрее всё выясню.
Из кабинета шефа Тётя Валя направилась в кладовую. Ключ от этого помещения был только у неё. Если бы кто-нибудь заглянул внутрь, то очень удивился бы, увидев там вешалки с одеждой и большой стол с зеркалом, как в театральной гримерной.
Из кладовой Тётя Валя так и не вышла. Зато вышла молодая красивая девушка в строгом бордовом костюме. Черные волосы, короткая стрижка, уверенные движения.
Тётя Валя называла свою кладовую по-военному «базой». Сама она была, конечно, не уборщицей. Под личиной «Тёти Вали» скрывалась тайная служба безопасности шефа.
В обязанности этой службы в том числе входило выяснение причин странного поведения сотрудников. Поэтому девушка в бордовом костюме спустилась в подземный гараж, завела свою маленькую желтую Аудти ТТ и незаметно пристроилась в хвост серому Солярису менеджера Людмилы.
****
На следующий день Людмилу не отпустили пораньше. Шеф просто сказал, что если Людмила уйдет с работы раньше шести часов, то её уволят. При этом шеф прикрыл лицо ладонью, чтобы никто не видел, как он страдальчески прикусил губу. Но рядом стояла суровая Тётя Валя, и шеф не посмел ослушаться её указаний.
Людмила со слезами на глазах вернулась на рабочее место. А шеф грустно посмотрел на Тётю Валю:
- Валентина, я ведь не буду за это гореть в аду?
- За это точно не будете, - ответила уборщица. - Да, кстати, я сегодня уйду пораньше.
****
«Прочь унынье и тоска. Вы – десантные войска» - вспомнила Валентина одну из любимых поговорок своего сержанта по боевой подготовке, незабвенной сержанта Драгуновой.
Валентина остановила машину на парковке возле средней школы №100. Уныние и тоска иногда накатывали на Валентину, когда она по какой-то причине вспоминала своё детство. Но сейчас надо было собраться, и напутствие сержанта очень помогло.
Подростки толпой вырывались из школьных ворот и группками разбредались в разных направлениях. Закончилась вторая смена. Валентина поискала глазами в толпе и нашла – зеленая куртка, черная шапка с котенком.
- Юля, привет!
Девочка лет четырнадцати удивленно подняла свои большие голубые глаза на красивую девушку в бордовом костюме:
- Здравствуйте…
- Меня мама твоя, Людмила, попросила встретить тебя после школы.
- Но… - девочка испуганно посмотрела по сторонам, - А мама не придет?
- Не бойся. Можешь ей позвонить, она тебе подтвердит.
- А у меня телефона нет… - тихо ответила девочка.
- А я знаю. И если не позволишь мне тебя проводить, то телефона у тебя никогда больше и не будет, - странная девушка развернулась и пошла вперёд. Юля, подчиняясь какой-то невидимой силе, пошла следом.
- Называй меня Валентиной. И можно на «ты», - не оборачиваясь сказала девушка, — И не смотри в сторону гаражей. Пойдем к тебе домой прямой дорогой, через двор.
****
Они сидели на детской площадке, их было девять человек. Семь парней в возрасте от четырнадцати до семнадцати лет, две раскрашенные девчонки. Перед одним из парней уже стояла очередная жертва – мальчишка лет десяти. Испуганно выворачивал карманы и, кажется, пытался оправдываться.
Вычислить главного не составило никакого труда. Это только кажется, что стая располагается хаотично. На самом деле самые слабые всегда держатся поближе к главному. Самки всегда держатся поближе к главному. И, конечно, именно главный будет показывать свою крутизну перед стаей, если уверен, что ему за это точно ничего не будет.
Поэтому Валентина сразу направилась к парню, который сидел на брусьях, и перед которым стоял испуганный школьник с вывернутыми карманами.
- Слышь, чепуха, я тебе сказал сегодня деньги принести. А ты не принес. Значит сейчас будем товарищеский суд устраивать, - крупный парень в красной футболке явно увлекся происходящим, поэтому даже не заметил приближения Валентины.
- Бугор, шухер! – вдруг предупреждающе воскликнул один из подростков. Валентина остановилась в центре детской площадки. Она прямо и не моргая смотрела в глаза главному.
«Битва взглядов позволяет сломать соперника ещё до драки. Побеждает тот, кто готов пойти дальше. Поэтому в твоем взгляде должна читаться готовность пойти на смерть. И ты действительно должна быть к этому готова, иначе блеф не сработает» - так их, испуганных молодых девчонок, наставляла сержант Драгунова перед первой боевой рукопашной.
- Оп-па… Соска! – Вдруг сказал Бугор и спрыгнул с брусьев на землю. Да, «буграми» просто так не становятся. Тут одной «битвы взглядов» явно будет недостаточно. Подросток был на голову выше Валентины, и почти в два раза шире. Даже некоторые бывшие сослуживцы девушки, и те были мельче. Школьник с вывернутыми карманами воспользовался тем, что на него никто не смотрит, и дал дёру.
- Мадмуазель, позвольте вас прогулять до ближайших кустиков? – парень мерзко оскалился. При этом он медленно приближался и незаметно поворачивался боком. Да, «буграми» просто так не становятся. И этому акселерату явно было не впервой бить женщин.
- Зачем же до кустиков? – вдруг ответила Валентина, - Давай прямо здесь.
Она сделал шаг к парню и взялась за пряжку его широкого армейского ремня.
- О-о-о-о! – раздался радостный ободряющий вой стаи. Сейчас будет что-то интересное.
Валентина нежно расстегнула ремень на брюках «бугра». На лице парня застыла гадкая ухмылка.
В голове у Валентины всплыла ещё одна «нетленка» от сержанта Драгуновой:
«Растить детей амбициозно – значит бить, пока не поздно» - с этой мыслью Валентина одним движением выдернула ремень из штанов Бугра. Следующим движением она спустила с него штаны до колена вместе с трусами.
Парень рефлекторно схватился руками за штаны и потерял равновесие, зашатался. Валентина помогла ему подсечкой. Бугор грохнулся на землю голой задницей вверх. И в этот же момент заорал, как резанный. Валентина со всей силы прижгла его ремнем по голой пятой точке. Следующим ударом обожгла ему кисть руки, чтобы не тянул штаны вверх. Потом опять по заднице.
Парень в панике перевернулся на спину, но Валентина так хищно замахнулась на то, что оказалось у неё в зоне поражения, что бугор благоразумно вернулся в прежнее положение. И продолжил принимать хлесткие удары на свой арьергард.
- Аууууёё! Аууууё! – завывал парень после каждого удара.
Один из подручных бугра, отойдя от шока, сунулся было на помощь старшому. Но Валентина слегка щелкнула его ремнем по лицу, и подросток со слезами укатился прочь. Остальная стая сразу разбежалась. Если уж вожака хлещут по голой заднице, то им тут точно делать нечего.
Валентина потешилась ещё пару минут, специально для Юли, которая стояла на краю детской площадки и с восторгом смотрела на происходящее.
- Вставай, Лёша, поедем, - Валентина помахивала тяжелым ремнем перед носом бугра. Парень даже на секунда перестал завывать и тереть свой красный полосатый зад. Удивленно посмотрел на девушку.
- Да-да, знаю. Алексей Шаров, семнадцать лет, Студеная 43. Либо мы сейчас идем к тебе домой, либо ты со мной идешь в полицию, и Юля пишет заявление по вымогательству телефона.
- А, да, поехали домой, - Алексей почему-то очень спокойно воспринял это предложение, - с батей моим пообщаешься.
****
«Батя» малолетнего преступника оказался мужчиной внушительным. Толстый живот, голая волосатая грудь, все руки в тюремных наколках. От него сильно несло спиртным и смотрел он на гостей недобро.
- Чего надо? – дыхнул он на Валентину перегаром.
Девушка посмотрела на спортивные «треники», в которые был одет батя. Со вздохом достала из сумочки ремень.
«Да, правду говорят. Детей надо воспитывать, начиная с момента рождения их родителей» - подумала Валентина и знаком показала Юле ждать в подъезде. Зашла в квартиру и закрыла за собой дверь. Через несколько секунд из-за двери раздался громкий мужской рёв, перешедший в вой.
****
- Алло! Да, Юля, котлеты я в холодильнике оставила, - старший менеджер Людмила увлеченно болтала с дочкой по телефону. В углу офиса Тётя Валя уже пять минут терла шваброй один и тот же пятачок.
- Когда домой придешь из школы, то погрей сразу все. Я вернусь, тоже поужинаю. Что говоришь? У тебя ещё тренировка сегодня? Опять с твоей таинственной Валентиной? Ты нас познакомь хоть как-нибудь. Ну ладно, пока, люблю тебя.
Тётя Валя поставила швабру в угол и вспомнила ещё одну любимую поговорку сержанта Драгуновой:
«Самый правильный детокс – это каратэ и бокс».
©Автор - Д.Дюпон

PS. Если понравился рассказ
здесь можно прочитать другие рассказы этого автора
https://dzen.ru/suite/1b9f27b6-ecd0-46a … 59d281b390

Отредактировано Galina (14-04-2024 23:06:59)

+2

1288

Я co cвоим сocедом в нopмальных отношениях. Он мне не гадит, я ему не пакощу. Немного правда, света не хватает, дом у него высокий, но я не ропщу. У меня то жe кoмпостная яма у его окна в спальню, но всё по закону и oн мoлчит.
Кошак его кo мнe на грядки гадит, ничего, моя собака тоже на его ворота, когдa выгуливаю.
Поленницу он сделал у себя за сараем, я дотягиваюсь. И он у меня брал, пока мог дотянуться.
Музыку громко включает допоздна, да и пусть. Моя собака всю ночь лает и воет на луну.
Он траву косит бензокосой утром, знает, что поспать люблю. Ерунда, я не обижаюсь, косу завожу, когда внуки малые у него после обеда спят. Оба понимаем, нельзя ругаться.
Насос водяной взял у меня на полчаса, вернул - не качает. Я не в обиде. Домкрат взял у него, теперь не поднимает, он спокоен.
Песок привёз возле ворот ссыпал, смотрю, утром у соседа тропинки отсыпаны. Пожалуйста!
Он чернозём купил, у меня грядки полные под утро.
А уж про инструмент и говорить не стоит, мой у него, его у меня. Без обид.
Он мне на праздник грибы маринованные пятилетней давности, я ему тушёнку того же года. Рады оба.
Я ему через забор яблоки гнилые, он мне груши такие же. Он мне улиток садовых, я ему слизней. Равновесие.
Он мне камушком случайно окно разбил и я ему случайно два.
Ни ругани, ни скандалов.
А ведь всё потому, что понимаем оба, соседи в мире должны жить.
Автор неизвестен

+2

1289

Вещий сон
Антонина Степановна сладко спала. Во сне она большой ложкой ела ароматный сладкий мёд под яркими солнечными лучами на берегу лазурного моря, а рядом ласково обнимал её колени домашний любимец – полосатый кот Василий II.
Проснувшись, женщина побежала искать значение удивительного сновидения. По всем признакам выходило, что сегодня её поджидает великая удача: находка, приобретение, счастливое событие, прибыль там какая….
При этих мыслях зачесалась левая ладонь и нос! Вот оно! Что-то непременно случится сегодня! Потом это ЧТО-ТО отметим, потому как все приметы сулят прибыль!
В приметы Антонина Степановна верила со времён глубокой молодости. И сны все сбывались. Одно плохо: в основном сны были все недружелюбные и сулили неприятности. Обычно так оно и было. Но вот сегодня….
С давно забытой лёгкостью в теле она выпорхнула из кровати. Вслед за ней показалась недовольная полосатая кошачья морда и потянулась:
«Чего не спится в такую рань?»
Антонина Степановна подхватила ошалевшего от неожиданности Василия II и чмокнула в нос:
- Жди, сегодня в нашей жизни будут приятные перемены. Ты чего такой хмурый? Никак, опять не с той ноги встал?
«Хорошо тебе с двумя ногами - с какой встала, так и день провела, а я за своими четырьмя как угляжу? Как узнать, с какой я встал?» - громко думал Василий в ответ.
Вообще-то Василий II не всегда им был. По замыслу хозяйки она брала самого страшненького и неказистого заморыша Ваську. В отместку бывшему мужу Васе. Вот чтобы ругать шкодливого кота, трепать за ухо и приговаривать:
- Что, Васька, опять нашкодничал, паразит? Получи тапком по попе!
Да только вышло всё иначе: беспородный полосатый кот повёл себя в быту так благородно, что по сравнению с ним бывший муж из интеллигентной семьи и с блестящими перспективами, оказался призраком буржуазии.
Теперь к коту кроме как по имени-отчеству и обращаться стыдно было. Отчества Василия Антонина Степановна не знала, а потому и стал он Василием II.
Всем был хорош: пушистый, холёный, благородный. Одно обидно, избаловался так, что хозяйку лишь за прислугу считает – прямо как первый муж, Василий I. Вот и сейчас требовательно зовёт с кухни:
«Царь трапезничать желает!»
Антонина Степановна идёт по улице… Нет, совсем не так: она порхает по проспекту! И ждёт того самого, что посулил ей сонник. Может, сейчас?
Вот она остановится и найдёт прямо под ногами… кошелёк? Золотое кольцо? Может быть, ценный клад?...
Увы, под ноги попадался только прошлогодний мусор, собачьи отходы и лишь изредка проблёскивала грязная мелочь не больше рублёвой монеты…
Женщина не сдаётся и решительно направляется к давней подруге. Вместе они идут по магазинам, потом целый час распивают кофе и гадают о таинственном значении сна. Увы, ничего не происходит.
Остаток дня Антонина Степановна посвятила прогулке по весеннему парку. Закат был хмурым и безрадостным, как и настроение. Всё великолепие растворившегося сна улетело с несбывшимися надеждами на чудо.
Более шести десятков лет прожила на белом свете мудрая женщина и впервые была так безжалостно обманута судьбой-лиходейкой!
Понурая, опустив плечи, она возвращалась домой. Да, дома уже с нетерпением ждёт её прихода Василий II – единственная радость и отрада, но...
Вот сейчас он даст снисходительно себя погладить, потискать жирный бочок, потом с королевским видом отведает принесённые деликатесы.
Брезгливо проверит, насколько тщательно уберут его лоток и направится возлежать перед телевизором...
А как же любовь? Василий II, видимо, от своего предшественника, супруга Антонины Степановны, перенял его отношение к женщине.
Из нерадостных думок вывел её слабый писк под разбитой парковой скамейкой. Что-то, а вернее кто-то пронзительно звал на помощь из-под груды мусора и хлама.
Там же испуганно выглядывали целых четыре глаза: жёлтые – котёнка и серые, с длинными ресницами – маленького щенка.
Оба сидели в разорванной обувной коробке, рядом лежали остатки пакетиков дешёвого корма и записка, оставленная детской рукой:
«Сегодня меня забирают от родителей. Наверное, в детский дом. Мне 11 лет и зовут меня Вася. Собачка Белка и котёнок Стрелка - мои единственные друзья. Пожалуйста, приютите их! Они очень послушные и кушают совсем немного»
Далее корявым детским почерком был написан адрес, номер школы и приписка:
«Только не отдавайте их моим родителям. Пожалуйста! Я обязательно вернусь и заберу их!»
У Антонины Степановны гулко стучало в груди. Очень смахивало на чью-то злую шутку. Упав на лавочку, она хватала ртом воздух и не находила силы, чтобы выдохнуть.
С трудом отдышавшись, она пошла по указанному в записке адресу. Детский нетвёрдый почерк стоял перед глазами...
Найдя в ближайших дворах нужный дом, она уже поняла, что это не розыгрыш. Двухэтажный барак с растерзанными подъездными дверями отталкивал невыносимым смрадом, из пустых глазниц выбитых окон орала музыка.
- Вася, 11 лет, здесь проживает? У него ещё есть щенок и котёнок? Где можно найти его родителей?
В ответ - мутный взгляд и развязанная речь нетрезвого мужика:
- Поехал наш Васька сегодня на казённые харчи. А этих блохастых ещё раз увижу… ух!!!
Мужской кулак пролетел в сантиметре от носа Антонины Степановны.
- Тебе чё, тётка, надо тут? Опять из опеки доглядывать явилась? А ну, пшлаа отсюда. И компенсацию давай. За сына... Кто теперь мне в магазин бегать будет, а???
Мужик надвигался тучной массой на испуганную женщину. Из глубины квартиры послышался женский пьяный плач:
- Васенька, сынок, как ты без мамки-то в детском доме будешь… Сынок, вернись к мамкеее...
Роняя слёзы, бежала Антонина Степановна по направлению к парку. Там, под лавочкой, ещё сидели маленькие щенок и котёнок. За последние полчаса они даже не сделали попыток покинуть коробку, а просто прижимались друг к другу…
- Ничего сего находка! Ну ты, блин, подруга, выдала кренделя на старости лет! - удивлялась подруга Антонины Степановны по телефону. - Вот так находка! Что, и щенка, и котёнка приютила?
- Ага, не только приютила, ещё и лекарствами всю ночь сердечными отпаивалась. Не зря нос чесался – сбылась примета! Вот и обмыла свою находку. Вернее, целых даже две…
А в это время пристыженный и немного обиженный Василий II обнимал лапами колени своей любимой хозяйки.
Его королевское величество просто рухнуло после появления в доме крайне активной Белки и любопытной Стрелки. Очень он боялся теперь отпустить от себя хоть на секунду Антонину Степановну.
Вот только невдомёк пока ему, что уже в планах бездетной женщины было отыскать ещё и мальчика Васю...
Василий III – так уже называла его во сне Антонина Степановна. И там же, во сне, она вновь ела сладкий мёд. Наверняка к очередной счастливой находке. Сны-то у неё всегда вещие!
Автор СВЕТЛАНА МАКАРОВА.
https://i.postimg.cc/GmdN0tS0/437561437-2217028435305980-4145060944390598074-n-jpg-nc-cat-105-ccb-1-7-nc-sid-5f2048-nc-ohc-Th95.jpg

+1

1290

Пророчество
В институте у мамы была подруга Ира. В 20 лет Ира вышла замуж по большой любви за 30-летнего Владимира, и они стали ждать детей. Прошел год, второй, третий, а беременности так и не наступало. Врачи разводили руками - здорова полностью, ждите. Вот уже и мама моя родила меня, через два года забеременела моим братом, а Ира так и бегала по врачам.
В 1987 году, летом, мама как-то пригласила погулять Ирину по городу в выходной день: поесть мороженое, прогуляться в парке. Конечно Ира выглядела печальной, жаловалась, что уже 7 лет ей не удается забеременеть и что они с Володей уже ездили даже по бабкам, но ничего. Ближе к вечеру Ира решила проводить маму к остановке. Когда они уже стояли на остановке и ждали автобус, Ира вдруг схватила маму за руку:
- Смотри, цыганка стоит. Пойдем, пусть она мне погадает.
Мама обернулась и увидела немолодую цыганку в длинной цветастой юбке и с платком на голове, которая стояла в десяти метрах от остановки возле забора частного дома. Она просто стояла, не обращая ни на кого внимания.
- Ты что? Она же обмануть может или обворует нас, цыгане же гипнозом владеют. Зачем тебе это? – возмутилась мама.
- Ну, пожалуйста, Танечка, я очень прошу. Ну давай подойдем. Ты встанешь к ней спиной и, если услышишь, что она меня просит снять сережки или кольцо или достать все деньги, сразу меня оттащишь или милицией пригрозишь. Ну, пожалуйста, – стала уговаривать Ира.
Мама, вздохнув, поддалась на уговоры, и они подошли к цыганке. Как и было уговорено, мама встала спиной, а Ирина сказала:
- Здравствуйте. Вы не погадаете мне? Я могу заплатить, если надо.
- Хочешь узнать, когда дети у тебя будут? – хрипло спросила цыганка. От этого вопроса маму бросило в жар.
- Да, - пискнула Ирина.
- Через 21 год у тебя будет ребенок, предназначенный тебе судьбой.
Тут уже мама повернула голову и уставилась на женщину.
- Как через 21 год. Мне же уже 27? В 48 лет? – удивленно лепетала Ира.
- Я сказала - через 21 год у тебя появится ребенок, предназначенный тебе судьбой, – устало повторила цыганка.
- Я деньги заплачу, только не пугайте меня. Пожалуйста. Я не хочу ждать так долго, - почти плакала мамина подруга.
- Через 21 год у тебя появится ребенок, предназначенный тебе судьбой, - как мантру, еще раз повторила цыганка.
В тот момент мама схватила за руку Иру и потащила к остановке. Ира расплакалась, она говорила, что зря подошла погадать. И винила в этом мою маму, что та не отговорила ее. Расстались они в тот вечер чуть ли не врагами. Но мама не винила подругу, а жалела скорее.
Прошло полтора года. Как-то неожиданно к нам домой позвонили, и когда мама открыла дверь, она обалдела. На пороге стояла Ира, но не одна, а с ребенком. Как рассказала Ирина маме, через месяц после той их последней встречи, Ирина поняла, что беременная. Они с Владимиром были счастливы как никогда. Но из-за суеверий никому ничего говорить не стали, пока, как говорится, «живот на нос не полез». Ирина в срок родила прекрасного здорового мальчика. Назвали они его Константином. Ирина извинилась за свою истерику из-за цыганки и напоследок сказала:
- Обманула она меня все-таки. А я поверила тогда!
Мои родители иногда ходили в гости к Ире и Владимиру. Как-то, помню, ездили на рыбалку семьями. Помню Костю, тогда ему было лет 10, и это был высокий и худощавый мальчишка - вылитый дядя Вова.
Шли годы, я вышла замуж, и как-то мама меня огорошила новостью об Ирине. Оказывается, у Кости обнаружили рак. Тогда ему было 17 лет. Рак толстой кишки. Родители созванивались раз в неделю с Ирой или Владимиром. Спрашивали, может, чем помочь, но они отказывались, говорили, что уже ничего не помогает и шансов нет. А потом вдруг Костя стал себя чувствовать лучше, врачи удивлялись и даже в какой-то момент отпустили его домой – отдохнуть. У него стояла какая-то трубка в животе, но он ходил, сам за собой ухаживал и даже злился на родителей, когда они пытались ему чем-то помочь. А потом он умер. Просто не проснулся. Ему было 18 лет. Горе и ужас родителей Кости не описать словами. Они после похорон замкнулись в себе и не хотели с кем-то бы то ни было общаться. Но мама все же иногда звонила Ирине. Более менее их общение восстанавливалось, и мама стала говорить, что Ирина по чуть-чуть отходит от горя. Потом на три года я уехала с мужем жить в другой город. А когда вернулась и как-то спросила маму про Ирину, она мне и рассказала всю эту историю от начала и до конца. А окончание этой истории удивительное.
После того, как умер Костя, Ирина и Владимир потеряли всякий смысл в жизни. У них была квартира и машина, и свой небольшой бизнес. Но зачем это им все, если не кому оставить? И тогда они приняли решение взять под опеку ребенка. Не совсем маленького, лет 7-10. Муж с женой посчитали, что уже немолодые и растить ребенка с пеленок не смогут. Не потому что трудно, а потому что боялись не успеть вырастить. А так 10 лет в запасе еще было, и если что потом случись с ними, их подопечный сможет по праву распоряжаться имуществом. И вот они пошли, так сказать, выбирать себе ребенка. Девочку или мальчика – им было все равно. Когда они подходили уже к детскому дому, то Ира полезла в сумочку за платком, и у нее выпал кошелек. И тут же подбежал какой-то мальчишка, поднял его и протянул Ирине. Ира с мужем так и остолбенели. Ведь этот мальчик был просто копией их Кости.
- Костя, - ахнула Ира.
Мальчишка, который уже отходил от них, вдруг обернулся.
- Откуда вы меня знаете? – удивился он.
Короче говоря, смотреть они никого не захотели, а стали спрашивать про этого паренька. И услышали удивительную историю.
Оказалось, этому мальчику Косте 15 лет. И нашли его в каком-то поле возле одной из деревень нашей области. Он просто там ходил-бродил. Он был здоровым, хорошо одетым малышом. Он мог сказать свое имя и показать, что ему 2 годика. Больше ничего. Вообще ничего. Приехавшая милиция стала искать родителей, ребенка поместили в больницу. Он не проявлял признаков беспокойства. Если его спрашивали про маму и папу, он совершенно не реагировал. Хорошо ел и спал. Милиция так никого и не нашла. Психолог того детдома, в который отправили Костю, тоже удивилась. Она сказала, что у него нет психологической травмы по поводу потери родителей. Ну, как-то так. Как будто их ни когда и не было, вернее, он не считал себя брошенным или потерянным. Прям загадка какая-то. Конечно, познакомившись с Костей, они решили взять его под опеку. Сначала он к ним приходил по выходным и праздникам, они помогали ему деньгами и в учебе. Ну а после 18 лет он переехал жить к ним. Сейчас это молодой врач хирургического отделения городской больницы. Вот так. Ирина сказала, что в день, когда Костя первый раз назвал ее мамой, она вспомнила и цыганку, и пророчество, услышанное ровно 21 год назад.
© OlgaFF

+1

1291

ПОДКИДЫШ
— Не pοднοй ты им. Ну и чтο, чтο кpасивый да умный! У них скοpο свοй малыш pοдится, а ты им не нужен, пοдкидыш, - сказала сοседка тетя Валя Гpише. И злοpаднο ухмыльнулась, видя, как пοбледнел мальчик.
Напpаснο οстальные тетеньки у пοдъезда пытались ее οстанοвить, куда там. Она пpοдοлжила слοвами: - Мать твοя пьяница! И οтец такοй же! Они тебя бpοсили, а сами сгинули давнο. А Машка с Сашкοй тебя взяли. У них детей-тο свοих не былο, пοжалели. А тепеpь Машка беpеменная, так чтο выкинут тебя, свοй-тο пο кpοви дοpοже! Чтο смοтpишь на меня? Иди, спpοси у мамки с папкοй, кοли мне не веpишь. Хοтя какие οни тебе мамка с папкοй? Чужие тетя и дядя!
— Этο непpавда! Вы все вpете! - пpοшептал бοльшеглазый темнοвοлοсый мальчик.
— А чтο мне вpать-тο? Вοн мне Аpтемοчка pοднοй, тут уж скpывать нечегο. А ты пοдкидыш. Да на себя в зеpкалο пοгляди! У тебя ж глаза каpие, вοлοсы темные, а Машка с Сашкοй οба светлοвοлοсые да светлοглазые, ну как такοе мοжет быть-тο, а? - не унималась тетя Валя.
— Я... на дедушку пοхοж. Мне так мама сказала", - выкpикнул мальчик.
— Да бpешут! Дед твοй тοже светлый был. Пοдкидыш! - и сплюнув семечки на асфальт, женщина pассмеялась.
Гpиша, не мигая, смοтpел на нее. Пοтοм pазвеpнулся и бpοсился пpοчь сο двοpа. - Ты чтο твοpишь, Валька? Ты чтο наделала, а? Да как у тебя тοлькο язык твοй пοганый пοвеpнулся. Я все тебя деpгала, чтοбы pοт заткнуть, да pазве заткнешь! 13 лет мальчишке, куда ты ему все этο гοвοpишь? Рοдители мοлчали, а тебя чеpт деpнул! - пpοбοвала уpезοнить и пpизвать к сοвести свοю сοседку втοpая женщина, тетя Веpа.
Они частο сидели все вместе на лавοчке. Валентина из всех οтличалась не в меpу кpутым нpавοм. Муж ее, дядя Слава, пοпивал. Сын Аpтемка целыми днями бегал пο улице. И сама οна пpедпοчитала в 9 утpа выйти и в 9 вечеpа зайти. Пοсмοтpеть, чтο твοpится вο двοpе, ктο с кем и зачем идет. А сегοдня ей на пути пοпался Гpиша... - Валь, мальчик стοлькο pаз мимο пpοбегал. Сейчас-тο ты зачем этο сделала? Не пοнимаю. А ну как егο pοдители с пpетензией пpидут? - пpοдοлжала вοспитывать пοдpугу тетя Веpа.
— С какοй пpетензией? Этο ж пpавда. Чтο, забыла, как οна егο мелкοгο пpивοлοкла. "Сынοчек мοй, сынοчек, тьфу". На пpавду не οбижаются! А pассказала все, пοтοму чтο οн мοегο Аpтемку οбидел. Тοт, бедненький, вчеpа весь вечеp пpοpевел из-за этοгο паpазита. Чтο ты, спοpтсмен же, сильный. Пусть тепеpь мучается! Пοкажет свοим pοдителям! И не смοтpи на меня так! Надοелο, чтο этοгο бездοмыша все хвалят. Ах, кpасавец, ах, οтличник, ах умница. Маме сумки таскает, папе пοмοгает, вο двοpе никοгο в οбиду не дает. А мοегο Аpтемку за чтο? А? - заοpала тетя Валя.
— А за тο, чтο ваш Аpтемка вчеpа сοбачку οбидел! Бездοмную. А пοзавчеpа кοтенка в лужу кинул, οн там баpахтался. Пοка егο Гpиша не спас и дοмοй не унес. Он егο пpедупpедил, а Аpтемка ваш стал птичек οбижать. Вοт за этο и пοлучил! Он у вас злοй! - pаздалοсь свеpху.
Тетя Валя вскинула гοлοву. Там, на втοpοм этаже, стοяла Тοня. Однοклассница Гpиши. - Ну-ка, иди οтсюда, кοзявка! Нечегο взpοслые pазгοвοpы слушать! Ишь, защитница выискалась! - пpοгнала девοчку тетя Валя.
Пοдpуга ее неслышнο ушла дοмοй. Нахοдиться на скамейке дальше ей сталο пpοтивнο. А тетя Валя сидела. И pадοвалась. Тοлькο с ней никтο не хοтел эту pадοсть pазделить. И οна пοшла дοмοй. Там наткнулась на захмелевшегο супpуга. Решила в егο лице найти благοдаpнοгο слушателя. Тοлькο дядя Слава, хοть и любил οстοгpамиться, челοвекοм был хοpοшим. Он выслушал жену и завοпил: - Да таких как ты... В сοpοкοвые гοды... Не пοдхοди кο мне! Иуда! Ребенку! Такοе! Пοшла пpοчь! Пpοщения тебе нет!
Тетя Валя, pазpугавшись с ним в пух и пpах, снοва ушла вο двοp. Туда вскοpе вышла мать Гpиши, Маша. Ей былο тяжелο хοдить, малыш вοт-вοт дοлжен был пοявиться на свет, нο сοтοвый сына не οтвечал, на улице егο былο не виднο, муж еще не пpиехал с pабοты. Вοт οна и вышла. - Тетя Валь. Вы мальчика мοегο не видели? Чтο-тο у меня сеpдце не на месте. Телефοн мοлчит, тетя Валь, вы меня слышите? - οбpатилась к сοседке Маша.
— Не видела никοгο. Отстань οт меня! - и тетя Валя, сοскοчив с лавки, напpавилась в стοpοну магазина.
— Гpишенька, сοлнце мοе. Где ты? - пpοшептала Маша, без сил οпустившись на лавοчку.
Она вспοмнила тοт день, кοгда впеpвые взяла малыша на pуки. Ее мнοгие οтгοваpивали, генетика, тο да се. А οна пpишла пpοведать в бοльнице пοдpугу. И та пοказала ей Гpишу, тοгο как pаз изъяли οт непутевых pοдителей. Малыш пοpазил тем, чтο не плакал. Сοвсем. Был такοй вдумчивο-сеpьезный. И в глазах стοяла недетская печаль. А кοгда οна, пοвинуясь пοpыву, взяла егο на pуки, οн улыбнулся и пpикοснулся пальчикοм к ее щеке. И Маша пοняла - этο ее мальчик! Пpοцесс οфοpмления мнοгο вpемени не занял, пοмοгли связи οтца. Муж был οбеими pуками за, свοегο pοдить не пοлучалοсь, так тут кpοшке дοм пοдаpят. И все эти гοды Гpиша их тοлькο pадοвал. Маша οбοжала сына, чувствοвала егο на pасстοянии. А кοгда узнала, чтο беpеменна, pасплакалась. - Хοть бы девοчка! Мальчик у нас уже есть! Этο же чудο, Саша. Сказали, не мοгу иметь детей. Будет у нас с тοбοй кοpοлевская паpοчка, сынοчек да дοчка! - pадοвалась Маша.
Гpиша пοявлению сестpенки тοже οбpадοвался. Даже имя ей выбpал: Аpиша. И все стpοил палны, как будет с ней гулять, никοгда и никοму не даст в οбиду. Он же стаpший бpат! - Где ты, сын? Пοчему не οтвечаешь? - Маша, чувствуя, чтο снοва забοлела пοясница, все набиpала нοмеp, слушая механическοе "абοнент вpеменнο недοступен".
Пοтοм, οткинув белοкуpую пpядь сο лба, с тpевοгοй набpала нοмеp мужа. - Саша, Сашенька. Пpиезжай, пpοшу. Гpиша не οтвечает, вοзле дοма егο нет! - pасплакалась женщина.
А Гpиша тем вpеменем сидел у pучья. Ручей был в лесу, кοтοpый pаспοлагался непοдалеку οт их дοма. Мальчик плакал и бpοсал камушки в вοду. Он был pад, чтο егο не видят дpузья. Распустил сοпли, как девчοнка. Он же всех учил быть сильными. И как бы не былο бοльнο, никοгда не плакал.
У негο пеpед глазами дο сих пοp стοялο лицο сοседки. Непpиветливοе, с тοpжествοм в глазах. С таким же выpажением ее сын мучил этοгο несчастнοгο кοтенка Яшку, кοтοpый сейчас миpнο спал у Гpиши дοма.
Мама сpазу егο выкупала, накοpмила, даже слοва не сказала, чтο дοмοй бездοмнοгο пpинес. Мама? Или не мама? Мальчик мучился οттοгο, чтο... οни, навеpнοе, и пpавда не любят егο, как гοвοpит эта тетя Валя. Тем бοлее скοpο pοдится Аpиша. Она-тο им pοдная. Будет.
И тут неοжиданнο οн вспοмнил. Как калейдοскοп. Он, семилетний, бοлеет. А мама, худенькая, хpупкая, нοсит егο на pуках. Пοтοм качает, целует.
Как οднажды, οтказавшись οт важнοй встpечи, οтец пpедпοчел пpисутствοвать на егο сοpевнοваниях. Как οни все вместе ужинают. Или οн ухοдит в шкοлу, а мама всегда пοдхοдит, целует егο и гοвοpит: "Дο свидания, мοй любимый мальчик! Чтο тебе пpигοтοвить, сοлнышкο?". Или οни все вместе едут на мοpе, плескаются, стpοят замки из песка. И Гpиша пοнял, чтο любит. Любит, несмοтpя на все услышанные слοва. Папа... Мамοчка... Слοвнο οчнувшись, οн включил телефοн и увидел стοлькο пpοпущенных звοнкοв...
Мальчик стpемглав пοбежал дοмοй. - А маму-тο твοю в бοльницу увезли... Папка с ней пοехал, - встpетила егο вο двοpе тетя Веpа.
Гpиша не пοмнил, как οн дοбежал дο бοльницы. Егο не пускали. И οн не знал, где егο pοдители. Нο мальчик кpичал так, чтο егο гοлοс pазнοсился везде: - Мама! Мамοчка! Я тут! Пpοсти меня, мама! Мне все pавнο, чтο οна сказала! Я люблю тебя!
Таким егο и нашел папа. Они дοлгο сидели вместе в бοльничнοм сквеpике. И Гpиша снοва заплакал, тοлькο на этοт pаз на плече у οтца. И pубашка тοгο стала сοвсем мοкpοй οт слез. Отец слушал pассказ сына и невοльнο сжимал кулаки. - Этο же пpавда, папа? - мальчик пοднял залитοе слезами лицο.
Тοму хοтелοсь сказать, чтο все этο вpанье. Нο пοсмοтpев в глаза pебенка, пpοизнес: - Пpавда. Нο ты наш мальчик. С пеpвοй минуты, как пοявился. Ты все pавнο наш pοднοй, любимый сынοк. Мама так тpевοжилась за тебя сегοдня...
— Я... пpοсти меня. Мама... С ней хοpοшο все будет? Пап, с ней и Аpишей все тοчнο хοpοшο будет? - Гpиша вцепился в pуку οтца. - Не пеpеживай, все будет у нас οтличнο. Мы же семья!
Пpедсказание тети Вали не сбылοсь. Ей хοтелοсь сделать бοльнο, пοлучилοсь наοбοpοт. Любящие дpуг дpуга люди смοгли пеpежить эту ситуацию и стать еще сильнее. Пοтοму чтο все злο pазбивается ο самую главную защиту в миpе - любοвь.
Гpиша не пpевpатился в тpуднοгο пοдpοстка. Разумеется, никтο и не думал сдавать егο в детдοм, как пугала женщина. И видя тο, как οни хοдят счастливые, οна дο сих пοp недοумевает: пοчему? Все же дοлжнο былο pазpушиться!
Гpиша οбοжает малышку-сестpенку Аpишу. Пοмοгает маме купать ее, гуляет с кοляскοй, чтοбы мама мοгла οтдοхнуть. А еще, пpοхοдя, οн всегда с улыбкοй гοвοpит тете Вале "Здpавствуйте", οтчегο тοй еще хуже делается. Она-тο думала, пpидут с pазбοpками, будут οтнοшения выяснять, мимο пpοхοдить, нοс вοpοтить, а уж οна всем pасскажет, какие люди невοспитанные. Нο нет. Не вышлο.
Автор: Татьяна Пахοменкο

+1

1292

До слёз 😢
Вот что написал поздний Жванецкий, мудрый еврей, всю свою жизнь критиковавший советскую власть:
*О СОВЕТСКОЙ РОДИНЕ ...*
«Она была суровой, совсем не ласковой с виду. Не гламурной. Не приторно любезной. У неё не было на это времени. Да и желания не было. И происхождение подкачало. Простой она была.
Всю жизнь, сколько помню, она работала. Много. Очень много. Занималась всем сразу. И прежде всего — нами, оболтусами.
Кормила, как могла. Не трюфелями, не лангустами, не пармезаном с моцареллой. Кормила простым сыром, простой колбасой, завёрнутой в грубую серую обёрточную бумагу.
Учила. Совала под нос книги, запихивала в кружки и спортивные секции, водила в кино на детские утренники по 10 копеек за билет.
В кукольные театры, в ТЮЗ. Позже — в драму, оперу и балет.
Учила думать. Учила делать выводы. Сомневаться и добиваться. И мы старались, как умели. И капризничали. И воротили носы.
И взрослели, умнели, мудрели, получали степени, ордена и звания. И ничего не понимали. Хотя думали, что понимаем всё.
А она снова и снова отправляла нас в институты и университеты. В НИИ. На заводы и на стадионы. В колхозы. В стройотряды. На далёкие стройки. В космос. Она всё время куда-то нацеливала нас. Даже против нашей воли. Брала за руку и вела. Тихонько подталкивала сзади. Потом махала рукой и уходила дальше, наблюдая за нами со стороны. Издалека.
Она не была благодушно-показной и нарочито щедрой. Она была экономной. Бережливой. Не баловала бесконечным разнообразием заморских благ. Предпочитала своё, домашнее. Но иногда вдруг нечаянно дарила американские фильмы, французские духи, немецкие ботинки или финские куртки. Нечасто и немного. Зато все они были отменного качества — и кинокартины, и одежда, и косметика, и детские игрушки. Как и положено быть подаркам, сделанным близкими людьми
Мы дрались за ними в очереди. Шумно и совсем по-детски восхищались. А она вздыхала. Молча. Она не могла дать больше. И потому молчала. И снова работала. Строила. Возводила. Запускала. Изобретала. И кормила. И учила.
Нам не хватало. И мы роптали. Избалованные дети, ещё не знающие горя. Мы ворчали, мы жаловались. Мы были недовольны. Нам было мало.
И однажды мы возмутились. Громко. Всерьёз.
Она не удивилась. Она всё понимала. И потому ничего не сказала. Тяжело вздохнула и ушла. Совсем. Навсегда.
Она не обиделась. За свою долгую трудную жизнь она ко всему привыкла.
Она не была идеальной и сама это понимала. Она была живой и потому ошибалась. Иногда серьёзно. Но чаще трагически. В нашу пользу. Она просто слишком любила нас. Хотя и старалась особенно это не показывать. Она слишком хорошо думала о нас. Лучше, чем мы были на самом деле. И берегла нас, как могла. От всего дурного. Мы думали, что мы выросли давно. Мы были уверены что вполне проживём без её заботы и без её присмотра.
Мы были уверены в этом. Мы ошибались. А она — нет.
Она оказалась права и на этот раз. Как и почти всегда. Но, выслушав наши упрёки, спорить не стала.
И ушла. Не выстрелив. Не пролив крови. Не хлопнув дверью. Не оскорбив нас на прощанье. Ушла, оставив нас жить так, как мы хотели тогда.
Вот так и живём с тех пор.
Зато теперь мы знаем всё. И что такое изобилие. И что такое горе. Вдоволь.
Счастливы мы?
Не знаю.
Но точно знаю, какие слова многие из нас так и не сказали ей тогда.
Мы заплатили сполна за своё подростковое нахальство. Теперь мы поняли всё, чего никак не могли осознать незрелым умом в те годы нашего безмятежного избалованного детства.
Спасибо тебе! Не поминай нас плохо. И прости. За всё! *_Советская Родина_*»...

+1

1293

Ой. Она холодная”. И я все понял. Васильев. Максимова. Любовь.

27 апреля 2009 года знаменитый танцор и балетмейстер Владимир Васильев ставил в Италии новый спектакль.

Уже поздно вечером после репетиции он позвонил домой. Они с женой Екатериной Максимовой привыкли ежедневно рассказывать друг другу, как прошел день. Но к телефону так никто и не подошел. Утром он вновь набрал домашний номер.

-Утром, когда позвонил, я был в Неаполе. Я позвонил и спрашиваю:
-Что у вас происходит, почему не отвечаете? Где Катя? - спрашиваю у мамы Кати?
-Катя еще спит.
-Разбудите. Уже ведь поздно. Ей надо вставать, - он отгонял прочь тяжелое предчувствие, не желая верить в самое страшное. Все это время мама Кати Татьяна Густавовна пыталась разбудить дочь. Эти секунды показались Васильеву вечностью.
-В трубке я все слышу, как она идет. Открывает дверь и говорит: Катя. Катя. Это Володя. Возьми трубку, Катя. Кааатя!
В это время подошла домработница, а я слышу в трубке: “Ой. Она холодная”.
И вот, когда она сказала: “Она холодная”, я все понял.
Они были знакомы 60 лет, а женаты почти полвека. Их называли самой красивой парой мирового балета. Их таланту аплодировали в 120 странах мира. Им рукоплескали президенты и монархи. Не склонная к комплиментам королева Великобритании называла их гениями балета.

За многие годы они стали единым целым. Но весной 2009 Екатерины Максимовой не стало.

Эту пару не боялись отправлять в зарубежные турне. Они всегда возвращались
Они познакомились в Москве в конце 40-х. Володе тогда было девять лет. Кате десять. Оба ребенка были страстно увлечены балетом. Хотя были детьми из абсолютно разных миров.

Катя - внучка расстрелянного в 1937 году ученого-философа. Хрупкая интеллигентная девочка.

Володя - сын шофера. Крепкий, смышленый мальчишка, который больше всего на свете любил крутить баранку автомобиля.

-Мой папа был шофером и первый раз посадил меня за руль грузовой машины, когда мне было лет девять.
“-Куда? Куда ты едешь? Едь прямо. Люди поворачивают направо, налево. У тебя есть свой путь, вот и едь по ней”, - учил он меня.
В профессии то же самое. У Васильева была, как в то время говорили, идеальная и чистая анкета. Отец шофер, мама работала на заводе. С такой анкетой ему бы делать карьеру в комсомоле, потом в партии. Так поступали многие его сверстники пролетарского происхождения. А Володя пошел в балетное училище.

Педагоги быстро поняли, что этот мальчишка одарен от природы. Сильный, пластичный, чувствует музыку. В последнем классе перед выпуском в классе было два бесспорных лидера: Катя Максимова и Володя Васильев.

Она долго не обращала на него особого внимания. А ему все больше нравилась симпатичная и талантливая одноклассница. Когда он понял, что влюблен по-настоящему, он признался в этом Кате. Она ответила легким реверансом, давая понять, что это взаимно.

Свои чувства они проверяли еще два года. За это время оба стали солистами Большого театра. На главной сцене страны появилась пара, словно объятая огнем. “Так танцевать любовь, как Васильев и Максимова, не может никто”, - писали критики.

Они будут всегда вместе, пока смерть не разлучит их
-Мы могли часами гулять, просто держась за руки, почти не разговаривая. Я смотрел на ее лицо, на ее глаза, брови, ее губы. И мне в ней нравилось все. И нет ничего, чтобы сравнивать ее с другими.
Владимир Васильев.
Они поженились 3 июня 1961 года. Не было ни костюма, ни фаты, ни белого платья. Расписались по-быстрому, а потом каждый побежал по своим делам. Семейная жизнь начиналась в семиметровой комнате в коммуналке в старом московском доме в центре Москвы. В свою коммуналку они прибегали только поздним вечером. Переночевав, торопились на репетицию. Иногда времени не хватало даже для того, чтобы поесть.

-Мы ходили в маленькую столовую МХАТа. Любимым блюдом Кати была гречка и маленькие тефтельки. Я ей отдавал свою гречку, а она мне тефтельки. Вот так пополам мы и ели.
А потом снова бежали к станку работать до изнеможения.

-Часов восемь или девять не выходя. И все это на пальцах. Пальцы были в крови и нарывах. На них просто смотреть было страшно.
Владимир Васильев горячий, эмоциональный, а Екатерина Максимова спокойная, сдержанная, даже замкнутая
Позже, когда они уже сменили коммуналку на просторную квартиру, они вспоминали свои ранние привычки, от которых так и не избавились. Тефтели с гречневой кашей напополам навсегда остались их любимой едой. И привычка чинить старые вещи.

-Все мои дырявые одежды, которые поела моль или просто я продырявил, она художественно штопала. Было незаметно, что заштопано. Это она делала первоклассно. И я очень любил эти вещи, заштопанные ею.
Прошло время и Владимир с Катей превратились в настоящих звезд балета. “Дон Кихот”, “Жизель”, “Щелкунчик” стали визитной карточкой балета в СССР.

Во время репетиций взрывной импульсивный Васильев часто ссорился с Максимовой. Они были слишком яркими и сильными личностями для того, чтобы уступать друг другу. От их отношений искры летели в разные стороны.

-У нас было много репетиций, после которых люди думали, что мы после этого разойдемся.
По характеру они были полными противоположностями. Васильев мог сгоряча бросить любое дело, если оно не получалось сразу. А Катя ко всему относилась очень скрупулезно и взвешенно. Катя не любила водить машину, а Васильев мог сидеть за рулем сутками. Водил виртуозно и часто лихачил.

Однажды это чуть не стоило им обоим жизни. Осенним вечером 1970 года на своей машине они спешили к друзьям из Москвы в Ленинград. До города оставалась всего пара километров, когда неожиданно перед машиной выскочил огромный лось. Автомобиль мгновенно превратился в груду искореженного металла. Он чудом не потерял сознание. Бросился к машине спасти Катю.

-Крыша была снесена. Я вылетел через крышу на кусты. Катя сидела вся окровавленная, держась за голову руками.
Раны в поселковой больнице зашили неудачно. Потом оба долго долечивались в Москве.

На репетициях Катя и Володя могли ссориться до хрипоты, кричать друг на друга, хлопать дверью. Но с репетиции они неизменно уходили, держась за руки, оставляя споры для работы, а любовь – для жизни
Позже решили купить дом вдали от города.

-Когда мы в первый раз вошли в развалившиеся ворота, там была скамеечка, которая вот-вот должна была уйти в землю. Первым, что мы увидели, это был огромный белый гриб. Когда Катя увидела этот гриб, она сказала: -Что здесь думать. Срочно надо брать.
Лучшие дни их жизни прошли там, в поселке Снегири под Москвой. Здесь было всегда хорошо и спокойно, без чужих глаз и закулисных конфликтов. Сюда приезжали самые близкие люди. Летом на рыбалку, зимой - кататься на лыжах.

Катя превосходно готовила от борщей и пельменей, до заморских изысков. Этот дом помнил и самые счастливые, и самые тяжелые периоды их жизни, когда Екатерина приходила в себя после страшной травмы.

Им не приходилось на сцене играть любовь, они просто любили
-Травмы преследуют любого танцовщика. Но травма травме рознь. Я помню только один или два спектакля, когда у меня ничего не болело. И в те разы я танцевал хуже. Если у тебя что-то не в порядке, ты, обычно собран.
То, что случилось однажды на репетиции, было не просто заурядной травмой. Это было смертельно опасным поворотом в судьбе Екатерины Максимовой. Она танцевала с новым партнером. Васильев готовился к другому спектаклю.

Ее в тот день держали чужие руки. И… не удержали.

-Он уронил ее головой на пол. Была такая поддержка - ноги наверху, голова внизу. Она так и упала. Диск у нее выпал. Боли были страшные.
Васильева никогда раньше не видели таким подавленным. Он нашел лучших врачей, но их вердикт прозвучал как приговор.

-Они сказали, что лучшее, на что можно надеяться, если она будет просто ходить. О танцах можно было не думать.
Но нашелся доктор, который вдруг сказал: “Будет танцевать”. Долгое лечение, специальная гимнастика, невероятная сила воли Кати и поддержка Володи. Через несколько месяцев Максимова вышла на сцену в своем любимом спектакле “Жизель”.

В сцене прощания с любимой, Васильев танцевал так, как будто у него скоро разорвется сердце. Он так боялся за свою Катю. Было видно, что ему плохо с сердцем, а не Кате. Когда спектакль закончился, зал разразился овациями. Триумфальное возвращение Екатерины Максимовой назвали чудом.

Екатерина всегда и во всем чувствовала надежность мужа
В 1980 году в Большом случился грандиозный скандал. Ведущие артисты театра Васильев, Максимова, Лиепа и еще десяток мастеров написали открытое письмо в газету “Правда”. Суть обращения: “Русский балет деградирует. Работать невозможно”.

По сути это был протест против диктата художественного руководителя труппы Юрия Григоровича. Сразу после публикации всех авторов письма Григорович уволил. Тогда им показалось, что в один момент они стали бездомными. Родной дом - Большой театр стал чужим.

Спасли работа и востребованность. Их рвали на части лучшие театры мира. Парижская Гранд-Опера, Миланская Ла Скала, Римская опера. Поползли слухи, что теперь они останутся на Западе. Ведь в Америке уже жили невозвращенцы Барышников и Годунов, во Франции Нуреев. Но Володя и Катя всегда возвращались на Родину. В свой дом. Только здесь им было по-настоящему спокойно и уютно.

Васильеву исполнилось 50, когда он последний раз вышел на сцену. В 90-е годы он ставил спектакли сам. Жизнь танцора закончилась, началась жизнь балетмейстера.

В 1995 году указом президента Васильев был назначен художественным руководителем Большого театра. Многие тогда сказали, что в театр наконец пришел настоящий мужик. Он ввел современную контрактную систему, возродил традицию бенефисов, организовал собственную видеостудию, создал пресс-службу.

-Катюша с самого начала не хотела, чтобы я соглашался. Она чувствовала, что это может кончиться плохо. Либо ты начинаешь жить по условиям чиновников, либо надо уходить.
В сентябре 2000 года, после пяти лет работы должность Васильева неожиданно сократили. Он ушел из Большого теперь уже навсегда.

-О своем увольнении он узнал по радио. Это для него была жуткая трагедия. Он уехал к себе в Рыжевку, и Рыжевка возродила его к новой жизни.
Галина Калачева. Сестра Васильева.
В их общей судьбе было полвека любви и полвека балета
После ухода из Большого театра Васильев быстро пришел в себя. Он начал работать балетмейстером по всему миру. У Кати тоже было много работы, она готовила молодых балерин.

1 февраля 2009 года Народная артистка СССР Екатерина Максимова отметила свое 70-летие. Она была легка, грациозна и полна жизни. Но этой жизни оставалось меньше трех месяцев.

27 апреля во сне у нее остановилось сердце. На кладбище в первый раз все увидели всегда уверенного Васильева растерявшимся.

-Такие слова, как: “Я тебя люблю” - очень сокровенные. Они могут быть произнесены в жизни раз, два за всю жизнь. Только тогда в них сила.
Один раз, уже в конце, незадолго до смерти, она сказала мне эти слова: "Я тебя люблю".
Владимир Васильев.

+2


Вы здесь » Радушное общение » Литературный раздел » Рассказы...